Будь у меня твое лицо - стр. 34
Бешеный стук сердца стихает, едва я беру свои маленькие стамески и сажусь на рабочее место. Я пытаюсь воплотить сцену, которую так отчетливо вижу в воображении. В ночном море в лодке сидит девушка. Она склонилась над водой, ее лицо закрывают длинные волосы, на ней прозрачное ночное платье, а безымянный палец левой руки украшает кольцо с кроваво-красным рубином. Что-то в воде приковало ее взгляд.
На прошлой неделе я начала вырезать ее из гипса. Лицо оказалось самым простым; больше всего времени займет работа над волосами. Думаю, море я сделаю из страусиных перьев, а лодка будет настоящей, деревянной, скорее всего, с выцветшей красной краской.
После нескольких часов резьбы приходится отложить стамеску – нужно поработать над акварелью. Хочу передать то, что у меня в голове, прежде чем забуду какую-то деталь, хотя такую потерю трудно даже представить. Это будет шестая работа из моей серии, посвященной Руби. Другие пять – картины и скульптуры – хранятся в дальнем уголке студии, в густой тени. Конечно, это жалкие отголоски того, что творилось тогда у меня в голове. Но они закончены настолько, насколько позволяет сегодняшний день.
Под моей кроватью, в коробке из-под обуви, прячется стопка черно-белых фотографий – моя первая серия работ о Руби, если можно так выразиться. Больше всего мне нравятся ее фото в белой меховой шубе – забавной, из стриженой норки, с шелковой подкладкой кремового цвета. Образ дополняет соответствующая шапка. Руби стоит на ступенях университетской библиотеки (как же я скучаю по зиме в Нью-Йорке!), вся в кружащемся снегу, а в окнах мерцают огоньки. Под шубой – угольно-черное платье до колен, чулки и опасные высокие каблуки. Руби выглядит счастливой, и в ее глазах отражается редкая, такая странная улыбка.
Мы тогда направлялись в галерею на вечер-открытие и решили заглянуть в библиотеку: узнать, есть ли у них книги об известном немецком художнике, рисующем березы в неоновых цветах. «Все, что нам нужно, – это введение», – властно сказала Руби, проводя пальцем по корешку книги, которую мы нашли в европейском крыле. Она дважды пробежала введение глазами и заставила меня запомнить три самых известных картины художника.
Той ночью Ханбин зашел за нами в библиотеку. Или мы встретились в галерее? Неважно, он все равно забирал нас в основном ночами и однозначно присутствовал на той выставке. Он купил картину для Руби и удивил ее месяц спустя, в день рождения. На вечеринке он прошептал мне на ухо, что это была самая дешевая из представленных на выставке работ. Но Руби очень любила ту флуоресцентную березовую рощу, пронизанную шокирующими розовыми и желтыми линиями, в толстой золотой рамке и с ее подписью. РУБИ СО-ВОН ЛИ.