Будь моей няней - стр. 8
И тут раздался громкий визг, резко выдернувший меня из дремы, в которую я погрузилась. Было ощущение, словно уши насквозь проткнули спицей. А потом вопль во все горло:
– Отдай! Мое! Мое, отдай!
Мы с Розамундой одновременно вздрогнули и переглянулись. Я послала ей сочувственный взгляд. Она вздохнула и решительно направилась вперед.
– Громкие голоса – залог того, что ты не потеряешь их владелиц и будешь знать, чем они занимаются в любой части дома, – приободрила я подругу.
– Это определенно положительная сторона, – согласилась она, и мы хихикнули.
При нашем приближении крики не смолкали. К ним еще добавилась такая отборная брань, которую приличные девушки не произносят вслух. Только про себя.
– Ого! Одна из их гувернанток была явно портовым грузчиком.
– Точно! Он решил переодеться женщиной и подзаработать, – подхватила Розамунда.
– И продержался дольше всех, потому что понравился девочкам – ему не было до них никакого дела… – продолжила я. – Он все дни напролет курил хозяйские сигары и дегустировал виски из бара в кабинете.
– За этим занятием его и застал граф, протер очки и увидел наконец, что под видом женщины к нему пробрался мужчина!
– Граф носит очки? – спросила я.
– Нет, поэтому он и допустил такую оплошность, – рассмеялась Розамунда, а вслед за ней и я.
В хорошем настроении мы обогнули дом и подошли к черному входу. Когда мы только собрались потревожить спящую над входом магическую кукушку, призванную сообщать хозяевам, что у двери дожидаются визитеры, дверь открылась, и вышла странно одетая хмурая девушка.
Наряд ее выглядел так, словно она не глядя засунула руку в шкаф театрального реквизита, вынула что попало и так же не глядя надела. На дешевую юбку, которую надевали торговки овощами и мясом, чтобы не жалко было пачкать, был нацеплен белый накрахмаленный фартук горничной. Сверху в юбку была вправлена простая по крою, но из баснословно дорогого шелка белая блуза. А на блузу была надета грубая жилетка из сукна, которую носят конторские работницы. Всю эту несуразицу венчал чепец с широкими краями и большими крыльями, какие носили молочницы.
Чернявая девушка с нечесаными распущенными волосами под чепцом хмуро смерила нас взглядом.
– Простите, вы бы не могли позвать экономку Ливию? Скажите, что пришла Розамунда.
– Вы меня не видели, – грубо сказала девушка и ушла, чуть ли не задев гостью плечом.
– Ну и прислуга в этом доме! – неодобрительно сказала Розамунда. – Она первая, кто вылетит отсюда, когда я приступлю к обязанностям. Распоясались!
Подруга осуждающе посмотрела вслед девушке, размашистым шагом удаляющейся по дорожке. А я присмотрелась к ней самой. Но промолчала.