Брошенная семья. Путь к счастью - стр. 3
Слушаю маму и понимаю, что вокруг меня сплошные моральные уроды. Эгоисты до мозга костей.
Разве можно быть настолько жестокими? Думают только о себе?
Когда там малышка моя… Она ни в чем не виновата… Ей страшно и плохо без меня.
— Я тебя поняла, — отвечаю на автомате. — Предельно ясно.
— Вот и умница, — продолжает уже совершенно иным тоном. Более нежным и сочувствующим. Если она вообще способна на проявление подобных эмоций. — Восстанавливайся и возвращайся к мужу. Мириться. У него доброе сердце, глядишь, и примет тебя назад.
— В смысле «примет назад»? — хмурюсь. Я едва сдерживаюсь, чтобы не высказать все, что думаю по этому поводу. — Сава — мой муж! У нас с ним родился ребенок! Мама, что за бред ты несешь?!
— Это не бред! — отрезает жестко. — Савелий — прекрасный мужчина, не то что тот твой хирург, — выплевывает с презрением.
От упоминания Миши сердце пронзает острая боль. Майоров был моей первой и самой большой любовью, я ночами грезила о нем. Только вот он меня предал. И поэтому мы разошлись.
Тогда-то и попался на моем жизненном пути Савелий. Точнее, он сын маминой подруги, и они как бы случайно несколько раз нас сводили вместе.
Сава казался интересным и необычным мужчиной, начал проявлять ко мне знаки внимания, а я в попытках забыть Мишу им поддалась.
— Прекрати, — прошу мать. — И без тебя тошно.
— Тошно ей! — фыркает. — Нашлась мне тут принцесса! Раньше в поле рожали и шли дальше косить! А ты лежишь в отдельной палате под присмотром лучших врачей и еще смеешь говорить, что тебе тошно!
— Да плевать мне на палату и на врачей ваших! — взрываюсь. Выносить и выслушивать дальше подобную чушь не собираюсь.
Я хотела поехать рожать в обычный роддом. Он находится неподалеку от нашего дома, там меня всю беременность наблюдали, делали скрининги и брали анализы. Там мой врач.
Но мама и Сава настояли на другом месте. Отвезли меня в новый медицинский центр и убедили рожать там. Я согласилась.
И вот сейчас лежу одна в шикарной палате и не знаю, куда себя деть. Мне плохо.
Где-то там далеко лежит моя доченька. Моя кровинушка. Мое сердечко.
Она одна! Сердце разрывается при мысли об этом. Руки сводит от острого желания прикоснуться к своей малышке, убаюкать ее, покачать, прижать к груди и поцеловать.
Понюхать сладкую макушку, посчитать пальчики, поцеловать каждый ноготок!
А они…
Что Сава, что мама… Еще и меня обвиняют… Каждый в своем.
— Я уже всем сказала, что ты мертвого мальчика родила. Обвинила врачей в халатности и недосмотре. Набрали молодняк всякий, деньги с людей сдирают в три шкуры, а ничего делать не хотят. — Мама говорит без остановки. — Тебе остается только подтвердить правдивость моих слов и все!