Брод через Великую реку. Книга 2 - стр. 52
Если раньше он утверждал это однозначно, то после рассказа братьев, уже не был в этом абсолютно уверен.
В голове назойливо завертелась одна мысль, как будто кто-то посторонний всё сильнее и сильнее внушал её. – Убей того мужика и забери у него ларец матери! Она не виновата в том, что тебя бросила… Это тот мужик виноват!
2.
С этой мыслью и вышел к братьям Селивон.
– Слышь, братаны, а чё за мужик тот был? – спросил он братьев. – Какой такой ларец ён у матери забрал?
– А ты откель про ларец знашь? – перекрестились братья, лишь только тот упомянул про ларец. И тихо один из них произнёс. – Нечиста сила в том ларце была!
Селивон вдруг понял, что без выпивки он ничего подробного не узнает и вынул одну медную монетку из нескольких, вырученных им за угнанную лошадь. – Гуляй не хочу, братва!
Младшие братья, взяв монетку Селивона с собой, побежали куда-то, а лохмач подвёл его через заросший высокой и густой травой дом с дверью, заколоченной досками крест на крест.
Вонюче-сладкий запах гниения ударил в нос Селивона, который легко оторвал доски и вошёл в избу атаманши. То здесь, то там валялись щепки, пустые черепки от кунганов, какие-то тряпки. Везде пыль и засохшая грязь ровным слоем покрывала всё.
– Вот тута она и сиживала… – Лохмач пальцем показал на высокий стул со спинкой и подлокотниками. – Ватажники нажрутьси кумышки и тута же валяютси… Раз я имя кумышку подносил!
Было видно, что он гордился этим фактом и чтобы усилить свою важность, вдруг добавил. – Фенька, кудеяра Фирсова жонка, балакала, мол, мужик приезжай култук>36 ей изладил, а её куля>37 в ларце с собой забрал! Тока припадочна она, куреньга>38…
– Ты… меня к ей сведи… – прохрипел Селивон, пугая лохмача. – А иде ж тот куль?
– Хучь убей, не знаю… Енто надоть у Феньки спрашивать! Айда к Манефке – кукизке>39! У её и спросим…
До дома Аграфены дошли быстро.
– Ну, вот тута и живёть Фенька, жонка кудеяра Прокопа… – лохмач показал пальцем на покосившийся сарай и крепкую небольшую избу из кедра. – Балакай с ей сам!
Из ворот он увидел на крыльце женщину в простой одежде и босиком с тряпкой в руках: она мыла крыльцо. Увидев Селивона, она тут же пригрозила ему тряпкой.
Однако его такой приём не смутил, и он сделал несколько шагов вперёд, несмотря на неистовый лай привязанной собаки.
– Те чо, паря? – погрозив собаке кулаком, спросила она Селивона, заметив его более приличный вид по сравнению с оборванными деревенскими парнями.
– Я сын Мотьки – атаманши… – начал тот. – Про смерть матери… хочу узнать!
Сын? – Агрофена уставилась на Селивона, что-то соображая про себя.