Бриллианты с царской иконы - стр. 7
– Хорошо, попробуйте еще раз.
Савин попробовал, и получилось вполне сносно. Профессор даже выдавил скупую улыбку:
– Действительно, уже лучше.
Он редко хвалил своих воспитанников, и эти слова считались наивысшей похвалой.
Полетаев тихонько толкнул его локтем и хихикнул:
– Шарман.
Лицеисты, стоявшие рядом, хихикнули.
Калиновский обвел всех недовольным взглядом:
– Не вижу ничего смешного, господа. Давайте начнем сначала. Вам всем далеко до совершенства.
Коля снова старательно проговаривал ненавистные фразы и думал о театре.
О, эта неповторимая атмосфера: гудевшая, как огромный пчелиный улей, довольно разношерстная публика.
Коля уже знал, что состоятельные господа арендовали удобные ложи на весь сезон, а самые бедные довольствовались стоячими местами на галерке.
Именно на галерке оказался и он со своим лицейским другом: родители не давали им много денег. В канун Рождества все выглядело особенно привлекательным: и богатые, красиво и модно одетые дамы в мехах и бриллиантах, оставлявшие после себя шлейф тончайших заграничных духов, и сопровождавшие их господа во фраках и пальто с меховыми воротниками, и молоденькие хорошенькие актрисы, тонкими чистыми голосами выводившие партии.
Оперетта, на которую так стремились попасть мальчики, «Прекрасная Елена» Оффенбаха, действительно была выше всяких похвал – легкое, веселое творение, не пощадившее немеркнущую классику.
Всем известный сюжет из гомеровской «Илиады» композитор превратил в остроумную пародию на серьезную оперу и на современную ему действительность. Зрители то и дело разражались взрывами хохота, особенно восторгаясь беседой жрецов Калхаса и Филокома, а Коля во все глаза смотрел на красавицу актрису, игравшую главную роль.
А она действительно была хороша, мастерски перевоплощаясь на сцене. Вот, оставшись в одиночестве, она запела грустную арию, и зал будто наполнился звуками серебряного колокольчика, а вот, страстно обнимая Париса, вторила ему, обещая вечную любовь.
От удовольствия Коля даже закрыл глаза. Музыка казалась ему прекрасной, актриса – удивительной, зрители – милыми и добрыми.
Когда все закончилось, он с сожалением посмотрел на приятеля:
– Так быстро!
Иван, как купеческий сын, был более практичным.
– Вас, кажется, никто не отпускал в театр, – напомнил он Савину, – подумайте, что вы скажете родителям, которые ждали вас домой гораздо раньше.
Коля вспомнил, что сегодня у бабушки собиралось изысканное общество и папенька с маменькой, конечно же, не могли пропустить этот Рождественский вечер. Значит, придется объясняться не только со старой дамой, но и с отцом, всегда чувствовавшим, когда его сын лжет.