Бриллианты с царской иконы - стр. 21

– Товарищ майор, а вам не смешно? – фыркнула она. – Ну сам подумай, о чем ты просишь. Девушка похоронила подругу, причем присутствовала на ее похоронах, подходила к телу и ничего не заметила.

– Но она боится покойников, – перебил начальницу Горбатов, сам удивляясь своей смелости. – И притом, когда мы приходим на похороны, неужели в наших мыслях вертится мысль: «А того ли мы хороним?»

– Это все верно, – неожиданно согласилась Анна Петровна. – Только она там была не одна. Неужели ни у кого не возникло подозрений, что в гробу лежит другой человек?

– Бывают очень похожие люди, – пытался защититься майор. – Кроме того, Бубликов сравнил фотографии. Это действительно Марина Заломова. Разве нам не нужно знать, кто покоится в ее могиле?

Акула покачала головой:

– Не нужно. И вообще, я не верю в такие экспертизы. Нет, Горбатов, я ничего подписывать не буду.

Сергей встал и, растерянно улыбаясь, развел руками:

– Я как-то другого и не ожидал.

Анна Петровна надела очки:

– Ну, пойми ты, Горбатов, у меня каждый человек на вес золота. Впрочем, я не отказываю категорически, – добавила она. – Будут более весомые доказательства – приходи, подпишу.

– Есть, разрешите идти? – Горбатов щелкнул каблуками.

Подполковник махнула рукой:

– Иди.

Майор вернулся в свой кабинет. Кондиционер, работавший на последнем издыхании, продолжал извергать слабые струи, и у мужчины возникло желание швырнуть в него стаканом с водой, которая еще утром была прохладной и газированной. Теперь она превратилась в солоноватую субстанцию и не утоляла, а, наоборот, усиливала жажду.

Горбатов шумно уселся на стол и стукнул кулаком по листку бумаги, на котором записывал показания Ивановой:

– Черт, черт!

Он собирался добавить более крепкое словечко, но дверь неожиданно распахнулась, и в кабинет ввалился капитан Дима Громов, лучший оперативник отдела, бывший боксер, с кривым сломанным носом и крепкой фигурой. Насчет носа Дима комплексовал, считая поговорку «Мужчина чуть симпатичнее черта – красавец» не соответствовавшей истине. И ему действительно не везло с девушками, но, по мнению коллег Громова, сломанный нос, придававший приятному лицу оперативника мрачноватое выражение, не был в этом виноват.

– Привет, следователь! – заорал Дмитрий. – Как дела?

– Чего кричишь? – поморщился Сергей. – Так себе дела.

– Часик назад от тебя такая краля выходила. – Боксер причмокнул тонкими губами: он был чертовски неравнодушен к женской красоте. – Я ее еще в коридоре заприметил. Ежели ее кто обижает – ты мне скажи. Мы быстро наведем порядок.

– Да дело не в этом, – отмахнулся майор. – Тут все гораздо серьезнее. Да ты садись. – Он подумал, что совет опытного оперативника не будет лишним. – Девушка рассказала мне любопытную историю. – Горбатов вкратце поведал и о Марине Заломовой, и об экспертизе Бублика, и о репликах Акулы. – Вот теперь ума не приложу, что делать. Вряд ли смогу чем-нибудь помочь этой красотке.