Бриллианты безымянной реки - стр. 6
Байбаков говорил, говорил, говорил. Бурная река его красноречия уже грозила обернуться паводком, когда кто-то, улучив момент во время короткой паузы, тихо, но внятно произнёс:
– Тухлой оленины от ОРСа дождёшься, а более ничего. А на следующий год помнишь, каково было? Зимник к маю растаял. В июне закончилась крупа, а картошка ещё раньше. До нового зимника буквально кору жевали. Забыл?..
Кто-то засмеялся.
Люди загомонили.
– И товарищ Аграфена в этом деле толк знает! – продолжал парторг. – Еду из-под снега, из-под земли достанет! Помню, как мы на лыжах лося по тайге гоняли. Так у товарища Аграфены такое чутьё! Всегда знает, куда зверь дикий выскочит. Буквально каждую повадку. Ценный работник…
– Да-а-а… Кисель из ягеля. Разве такое забудешь? – проговорил кто-то.
– Многие из нас воевали, но на войне мы сражались с врагом. А здесь?.. – поддержал другой голос.
Говорившего поддержали сразу несколько голосов:
– А здесь с разгильдяйством и равнодушием!
– Разгильдяйство и равнодушие стоило мне половины зубов. Если б не Аграфена…
– Мы побеждали дикую природу и мы её победили!
– Или она нас. Погоди, брат. До весны ещё далеко!
– Что же, разве были перебои с подвозом продовольствия? Вы действительно голодали? – осторожно уточнил товарищ Цейхмистер, предпочитая обращаться в обход парторга Байбакова почему-то персонально к Архиерееву.
– Нет. Мы не голодали, – коротко ответил тот, знаком давая понять техноруку, что пора уже опустошить свою кружку, что неловко оставлять на дне, когда на носу уже сидит следующий тост, который незамедлил предложить всё тот же парторг.
– Предлагаю выпить за хлеб, который, как известно, всему голова! – крикнул он, и посуда зазвенела, и все задвигались оживлённо, загомонили:
– Да… без хлеба куда ж…
– У меня в блокаду без хлеба вся семья вымерла… вот я сиротой тут оказался…
– Сирота! Да который тебе год? В таком возрасте о сиротстве не рассуждают!
– Да, первая зима была тяжёлой…
– А тебя тут не было в первую-то зиму…
– Но и лето оказалось не слаще. Зимой лагерь гидростроителей кормил зимник. Совсем иное дело – летнее бездорожье… Вот когда наша Аграфена настоящий молодец. Эй, парторг! Давай тост за Поводырёвых, что ли…
На приятном в целом лице технорука нарисовалось несколько преувеличенное беспокойство. Действительно, сидящие за богато накрытым столом гидростроители не выглядели измождёнными. Всякой снеди навалом. А уж о хлебе и говорить нечего. Нарезали несколько буханок разного хлеба: и белого, и ржаного, и серого из смесовой муки.
– Я не понимаю. У вас перебои со снабжением? Хлеба не хватает? – проговорил технорук, рассматривая это изобилие.