Бриллиантовая пыль - стр. 21
– Н-да… в общем, чего мы привязались к порошку-то? Ну был у твоей тетушки порошок. Пусть даже бриллиантовый. Немудрено. Она ведь тоже из тайги, да? С алмазных копей. Ну, предположим, она намеревалась отравить кого-то. Но ведь главное-то сегодня что?
– Что? – повторила за ним Зоя.
– А то, что не тетка твоя кого-то убила, а убили ее саму! Так что черт с ним, с порошком. Какой бы он там ни был, – наконец нашел свою главную мысль Геннадий.
– Так я тебе и говорю, эта мымра ее убила! И я ее выведу на чистую воду!
В этот момент у Зои зазвонил мобильный. На экранчике отобразился номер конторы.
– О! Легка на помине, – сказала Зоя. – Даже не подумаю ей отвечать.
– А вот это ты напрасно. Я понимаю, что ты на нее злишься, но, может, ей что по работе нужно. Дела какие там передать, раз ты уволилась так скоропалительно.
– Нечего мне ей передавать. А на моем увольнении она сама настояла, – надув губы, обиженно произнесла девушка.
Телефон звонил еще несколько раз, но упрямая Зоя так и не приняла вызов, а на последнем звонке и вовсе его отключила.
Вдруг Генка хлопнул себя рукой по лбу:
– Да, слушай-ка… Совсем забыл: звонила же моя мать, она вечером приезжает. Мне очень неудобно, но тебе придется сегодня переночевать где-нибудь в другом месте. Она, правда, всего на одну ночь – проездом. Утром у нее самолет. В общем, сама понимаешь…
– Да понимаю, Ген, понимаю. Не волнуйся, придумаю что-нибудь.
– Но ты уже завтра можешь вернуться. Только предварительно позвони на всякий случай.
– Я думаю, что могу у тетки на квартире переночевать. Ключи-то у меня есть.
– А ты… можешь? Ну… учитывая все случившееся?
– Вообще-то я там прописана. Тетка мне как раз недавно продлила временную регистрацию. Так что имею полное право.
– Не страшно тебе будет там? Может, лучше к подруге какой пойдешь? – беспокоился Геннадий.
– Да ничего, как-нибудь. К тому же нет у меня, кроме тебя, никаких подруг, Геныч, ты же знаешь. Где, кстати, у меня были эти ключи? – Зоя, вытряхнув все содержимое из своей сумки, занялась их поисками.
– Зой, – мялся Генка, – надо еще все твои вещички по квартире собрать и в моей комнате спрятать.
– Геныч! Тебе сколько лет? Тридцатник уже! А ты все до сих пор мамочку боишься, – поддела его Зоя.
– Да не боюсь я. Просто не хочу лишних расспросов…
Заморочнову как-то не верилось, что эта взбалмошная молодая особа в джинсовой курточке может быть причастна к смерти Журавлевой. Больше того, эту версию он считал второстепенной. Даже несмотря на то что во время осмотра кабинета убитой всплыло ее недавно составленное завещание, по которому племянница наследует шикарную квартиру в центре Москвы, нежилые помещения на Большой Татарской, то есть этот самый офис, и многое другое. Старлей усмехнулся, вспомнив, как хлопала глазами Татьяна Николаевна, когда оперативники обсуждали между собой завещание, найденное в секретере Журавлевой. Как досадливо встряхнула кудряшками блондинка. И как вытянулось лицо у этой мышки в очечках, Риты. Да, этих дамочек просто трясло от негодования. Они, как узнали об этой бумаге, готовы были Зою с землей сровнять: и такая она, и эдакая. И пришла-то сюда недавно, и со всеми перессорилась, и работала плохо, и кичилась своим родством с богатой теткой, и даже в этот страшный день думала только о деньгах… да и в сейф залезла к тому же. Своими разговорами они наддали жару оперативникам – так и толкали следствие на версию убийства из-за наследства, хотя те и без них взяли этот мотив в разработку. Но старлей все же старался быть объективным и не особенно-то брать во внимание упреки сотрудниц конторы в адрес журавлевской племянницы. Ясно было, что тетка ей благоволила, помогала, оберегала. А эти – они просто завидовали ей, молодой, удачливой, независимой девчонке, на которую вдруг свалились такие блага.