Бретёр - стр. 9
– Я говорю: я не могу и половины представить того, что ты повидал и пережил за эти несколько месяцев. Но понимаю только, что ты побывал в преисподней. Теперь тебе предстоит вернуться к живым. В грешный мир. И делать это следует постепенно. Советую уехать в деревню, пусть будет что-то вроде чистилища, перехода. Не стоит вот так сразу – бултых! – бросаться оттуда в наши петербургские гостиные. Особенно начинать с гостиной этой мегеры графини Веры.
Они помолчали. Сизый дым, медленно клубясь, таял.
– Я согласен, – выдавил Мурин.
Старший похлопал одобрительно, а потом убрал руку с его колена:
– Чудно. Об комфорте не беспокойся. Позволь мне самому распорядиться, чтобы тебя устроили в дорогу с комфортом. У меня отличная английская коляска, не качает. Возьмешь ее. Провизию уложим самую элегантную. У меня есть раскладная резиновая ванна, возьми ее, будешь и в деревне ванны брать. Выедешь затемно, в пути прекрасно выспишься. Проснуться толком не успеешь – а уже в Муринке, в родном гнезде.
Младший Мурин дернул себя за ус и притопнул здоровой ногой:
– Да нет же! Спасибо тебе. Но… Я это вижу иначе. Я с тобой действительно согласен: в главном. Я все понял. Ты, конечно, прав. Болтать здесь лишнее не буду. Не беспокойся. Но частности, позволь, решу за себя сам.
– Милый, ведь я желаю тебе добра…
Мурин попробовал улыбнуться беззаботно:
– Что ты, что ты. Никогда не сомневался в твоей доброте ко мне! Спасибо за заботу. Ты прав, конечно. Конечно, прав. Я правда – понял, понял.
– А я решительно не понимаю, почему ты готов действовать себе во вред. Тащиться после ранения в Петербург! Угробить отпуск. Рисковать здоровьем. Что, если ты никогда не восстановишься? Наш ужасный климат доконает и здорового. Тем более уже осень. Сырость, холод. А будет и зима… Ради чего? Таскаться по гостиным? Смотреть на эти лицемерные морды? Слушать ахинею дам? Зевать над картами? Не танцевать же ты сюда приехал?
– Ну. Не все дамы несут ахинею.
Вдруг старший Мурин всплеснул холеными руками. Уронил папиросу:
– Боже мой! – воскликнул он. – Только не это.
Но младший брат отвел взгляд.
– Ты же говорил, между вами все навсегда кончено…
Но по пристыженному лицу Матвея понял, что попал в точку, и схватился за голову (как не хватался даже тогда, когда ему показывали дефицит годового бюджета российского государства):
– Опять… Ты здесь из-за нее. Из-за этой чудовищной женщины. Из-за нее? Отвечай!
Матвей Мурин решительно замотал головой:
– Нет-нет. – Он вздохнул, и голос его дрогнул: – Между нами действительно все кончено. Просто…