Браво, или В Венеции - стр. 34

– Что там такое, лодка? – спросила донна Флоринда, невольно заметившая это движение.

– Нет, вода внизу спокойна. Но ты слышишь звуки гобоя?

– Разве они так необычны на каналах, что напугали тебя?

– Но там, внизу, под окнами дворца Ментони – кавалеры! Они поют серенаду моей подруге Оливии!

– Такая галантность здесь не редкость. Ты ведь знаешь, что Оливия скоро соединится со своим женихом; вот он и выражает свою любовь, как принято здесь.

– А тебе не кажется, что публичное признание в любви неприятно? Если бы я была невестой, мне бы хотелось, чтобы слова любви предназначались только для моих ушей.

– Какое неподходящее настроение у той, чья рука – подарок сената! Боюсь, что такой знатной девушке, как ты, предстоит услышать, как кавалеры будут превозносить ее красоту и воспевать ее добродетели даже при помощи каких-нибудь наемных певцов!

– Хоть бы они скорее кончили! – воскликнула Виолетта, затыкая уши. – Никто не знает достоинств моей подруги лучше меня, но это публичное излияние таких интимных чувств, наверное, ее обидит.

– Ты можешь снова выйти на балкон, музыка прекратилась.

– Вот теперь я слышу, как у Риальто поют гондольеры. Эти песни я очень люблю. Приятные сами по себе, они не оскорбляют наших сокровенных чувств. Не хочешь ли покататься по каналам, моя Флоринда?

– А куда бы ты хотела поехать?

– Я не знаю, но вечер так прекрасен, что мне хочется слиться с его очарованием и насладиться прогулкой по каналам.

– А в это время многие тысячи на каналах страстно желали бы слиться с очарованием твоего дворца и насладиться прогулкой по его комнатам… Такова жизнь! Все мы мало дорожим тем, чем владеем, а то, чего у нас нет, представляется нам бесценным.

– Я должна побывать у своего опекуна, – сказала Виолетта. – Мы поедем к нему во дворец.

Хотя донна Флоринда и высказала такую серьезную мысль, суровости в ее голосе не было. Отложив в сторону работу, она приготовилась исполнить желание своей воспитанницы. В этот час люди высшего общества и всех других сословий обычно совершали прогулки; ведь Венеция с ее веселыми толпами да и вся Италия с ее мягким климатом неудержимо влекли людей насладиться вечерней прохладой каналов.

Позвали слугу, тот вызвал гондольеров, и дамы, завернувшись в мантильи и захватив с собой маски, быстро спустились в гондолу, ожидавшую их у подъезда дворца.

…Если

Твой повелитель хочет, чтоб царица

Просила подаянья, то скажи,

Что подаянья меньшего, чем царство,

Просить не подобает государям.

Шекспир. «Антоний и Клеопатра»

Скользя плавно и бесшумно, гондола вскоре доставила прекрасную венецианку и ее наставницу к водным воротам дома знатного господина, которому сенат оказал высокое доверие, назначив его опекуном богатой наследницы. Это была особенно мрачная резиденция, отличавшаяся пышной и величавой роскошью, столь характерной для жилищ патрициев этого богатейшего и гордого города. Размеры и архитектура дворца хотя и не производили такого впечатления, какое оставлял дворец донны Виолетты, однако здание это относилось к лучшим постройкам города, а убранство его фасадов говорило, что владелец его – один из знатнейших патрициев республики. Бесшумные шаги и молчаливая подозрительность обитателей этих великолепных и мрачных покоев как бы воссоздавали в миниатюре образ самой республики.