Братья вкупе - стр. 12
К вечеру добрались до нужной станции. Пурга не стихла, намела сугробов, скрыла округу белой пеленой. Влад всю дорогу в поезде молчал, и сейчас спокойно смотрел, как мама укутывает Витьку – завязывает как маленькому шапку, шарфом обматывает, шнурки проверяет, края варежек в рукава куртки запихивает. А Влад нарочно шарф снял и замок немного расстегнул, рвался встретить непогодицу грудью. Но геройствовать сумки не дали – он и тыкву забрал у мамы, чтобы Витьку за руку держала – обвешанный грузом, плёлся позади.
Как-то доползли до единственного такси – даже Влад ради экономии не рискнул остановку автобуса искать. Через полчаса они входили по узкой расчищенной тропинке в небольшой кирпичный дом в частном секторе. Встретили их две женщины, разные внешне, но с одинаковыми высокими пронзительными голосами.
На Влада напала апатия. Горячая ненависть схлынула, пощипав стыдом, на дне души осталось булькать недовольство обстоятельствами. А Витька улыбался. Шумные тётечки тоже улыбались и трещали без умолку. Влад, проглотив горячий постный суп и картошку с огорода, маялся и мучился от скуки. Разговоры о дороге, о знакомых знакомых, хлопоты об угощении, обсуждение планов на завтра слились для него в нескончаемый гул. Выйти, чтобы избежать назойливых вопросов, не получилось. Да, он в седьмом классе. Да, в физико-математическом лицее. Да, призёр олимпиады для школьников. Да, любит футбол и ходит в бассейн. Да. Да. Да. Нет, в церковно-приходской школе не учится. Нет, в семинарию не собирается. Нет, с отцом Гавриилом не знаком. Витю не обижал. Нет. Нет. Нет.
Им постелили на диване и раскладушке. Влад отвернулся к стене и провалился в сон. Ночью Витька вертелся, выгибался, плакал, всхлипывал – ничего нового, так реагировал на новые впечатления. Это ещё хорошо. Вот когда переставал видеть, слышать и отвечать, когда из глаз фонило пустотой – становилось страшно, потому что выходил Витька из такого состояния долго, и Влад боялся, что когда-нибудь брат останется там навсегда. Втемяшилась маме эта поездка! Знала ведь, что младший эмоционально неустойчив, восприимчив к непривычному, однако потащила его в это грёбаное путешествие!
Влад обнял брата, надёжно прижав к себе, и тот затих, пискляво хныкнув ему в плечо. Уже на грани со сном подумалось: «А всё-таки, почему в поезде Витька пожалел маму, а не его?»
Утро наступило рано, всё с той же пургой и зимним мраком за окнами. Служба в храме начиналась в семь тридцать утра; маме, Владу и Витьке следовало для беседы подойти за сорок минут, да добираться минут двадцать-тридцать. Радовало одно – скоро всё закончится. Старец, какой он там ни есть, скажет, что Витька безнадёжен, а Влад – грешник. Никак иначе, Влад в курсе. А ещё скажет: терпение, терпение и терпение – постулат православия – мама, когда приходила из церкви, такими словами уговаривала свои слёзы остаться в глазах, Витьку не ломать отключенный роутер, Влада не таскать еду до обеда.