Братья Карамазовы. Том 3. Книга 2 - стр. 17

Подождите, подождите, Ева Александровна, а как же мое вооруженное восстание? Здесь-то причем, ваш бог справедливости? Если вы не знаете, то справедливость уже Христом дана.

Себя вы в жертву припасли? Повремените. Кровь лить…, и за что? За миг блаженства? За утверждение красоты летучей в этом мире?

Я за народ, жизнь отдам. А за Христа, я душу положу.

Простите меня, Алексей Федорович, но революционный бог, Христа не знает. А вы ему, намедни присягнули. Но, если вы хотите верным быть всецарю. Заре, предвестнику, души, любви, свободы, красоты. То соблюдайте тайно, данные Ему обеты. На то и я явилась к вам, чтоб вас освободить, от тех мучений, что вы осмелились на сердце наложить.

Язычником мне быть нельзя, христианином должно быть! Фу ты! Какой я вздор говорю. Просто разволновался. Вы в такой час ко мне пришли. Мне, знаете ли, как-то неловко, вот и лепечу вам первое попавшее, что в голову придет. А вот про картину, это вы правильно заметили. Она чем-то Богородицу нашу напоминает, вы не приметили?

Я почувствовала, Алексей Федорович, ее, а только потом угадала.

И что? Каково, это воспринять?

Как неразгаданная тайна,

Живая прелесть дышит в ней -

Мы смотрим с трепетом тревожным

На тихий свет ее очей.

Земное ль в ней очарованье,

Иль неземная благодать?

Душа хотела б ей молиться,

А сердце рвется обожать…

Прочла стих Тютчева, «Как неразгаданная тайна…», Ева Александровна, расстегнула сорочку, та сползла медленно вниз, и она предстала перед Алексеем Федоровичем в совершенно обнаженном виде. Он на минуту замер при виде белоснежного, мраморного тела, а потом, когда схлынула чувственная неожиданность явленной красоты, бросился к ее ногам.

Душа б хотела вам молиться, но разум рвется постигать, – зашептал Алексей Федорович, покрывая поцелуями ступни своей богини.

Сознанье в искушеньях, я к вам пришла, чтобы сказать: мы хоронить себя не будем, ждать час, когда наступит, венчанья колокола звоня, нам возвестят о соединении сердец. И этой ночью, в свете духа, любви секреты разгадаем, в соитии тел проникнем в жизни суть, – пролепетала Ева Александровна. – Встаньте, Алексей Федорович, – в следующее мгновение, уже твердо заявила, она.

Он приподнялся и сравнявшись с ней заглянул в ее глаза, а там бездна увидела его. И если долго в нее вглядываться, то можно ощутить присутствие вечности в тебе. Что с ним и произошло. Тогда Алексея Федоровича повлекло к ней, и он точно завороженный притянул ее стан к себе и соединился, испробовав ее на вкус, своими губами. Она ответила взаимностью и больше их уже ничто не разделяло, с каждым мгновением они больше и больше проникали, друг в друга получая совместно власть над собой и, одновременно ощущая присутствия Бога в них. И были они уже не два, а один.