Братство подсолнуха. Криминальная драма на постном масле - стр. 29
Проскользнув черной тенью мимо изуродованных временем аэродромных ангаров, Майбах выскочил на бетонную взлетную полосу, на которой стоял готовый к взлету Bombardier Challenger 605, и притормозил прямо возле откинутого трапа.
Юрий вышел из машины. На взлетной полосе было душно. От бетона несло гарью, как от раскаленного утюга. Турбины Челленджера гнали горячий ветер, и весь пейзаж за этим невидимым шлейфом словно расплывался в расплавленном воздухе. На хвостовом оперении самолета красовался подсолнух с черными спелыми семечками. Юрий прочел надпись на борту: «Le Tournesol Avion».
– Турнесоль? – ткнул Юрий пальцем в ливрею самолета, когда обогнул Майбах и подошел к Янику.
– Ага, подсолнух по-французски, – кивнул Яник.
– Так у вас что, целая авиакомпания? – поинтересовался Юрий.
– Да крошечная, – махнул рукой Яник. – Так, для собственных нужд. Слетать туда-сюда. Как вот в нашем случае. Не в плацкартном же вагоне тащиться?
– Угу, – пробурчал Юрий.
Из самолета вышла длинноногая стюардесса в синем костюме.
– Добро пожаловать на борт, – с лучезарной улыбкой обратилась она ко всем присутствующим, включая Юрия.
– Да, рыбонька, сейчас, – кивнул Яник, который не спешил подниматься по трапу, вглядываясь куда-то в сторону видневшихся вдали ржавых аэродромных ангаров.
Между ангарами Юрий заметил какое-то движение. И вскоре, поднимая пыль с давно, очевидно, не используемой бетонки, к ним подкатил дребезжащий уазик. За рулем сидел солдат-срочник. С пассажирского места спрыгнул на бетонку майор с круглым, как блин, почти безбровым лицом, на котором висели, словно упавшие от безысходности стрелки часов, выгоревшие на солнце жидкие усы.
– Добрый день, – обратился майор к Янику. – Улетаете уже?
– Усатый, – Яник, поморщившись от идиотского вопроса, кивнул в сторону Майбаха, – возьми машину и отгони, где брал.
– Само собой, как договаривались, – затряс лицом-блином майор. – Без вариантов.
Яник снова поморщился, но, переведя взгляд на Юрия, растянул губы в доброжелательной улыбке, при этом жестом приглашая его подняться на борт.
Юрий скользнул внутрь самолета, за ним последовали Яник, амбалы и длинноногая стюардесса. При этом амбалам, учитывая высоту потолка салона Челленджера, пришлось пригнуться.
С одного борта небольшого, но не без роскоши отделанного салона, были установлены напротив друг друга две пары кресел, разделенные изящным столиком. Вдоль второго борта шел состоящий из нескольких секций диван.
Жорик с Гошей разместились на диване. Стюардесса пристроилась на какой-то откидывающийся стульчик впереди. А Яник пригласил Юрия занять кресло. Причем в той паре, которая была установлена по ходу движения и, очевидно, являлась лучшей. Сам Яник уселся напротив него.