Брат моего парня - стр. 18
Следующие минут десять они обсуждали известных личностей и на полном серьезе спорили — нормальные они мужчины или не совсем. Способны на искреннюю любовь или так… поиграться.
И вообще, существует ли это чувство у особей старше шестнадцати. У Ромео и Джульетты — возможно. А вот для взрослых людей актуальна скорее страсть.
К этому времени я справилась со своим неожиданным румянцем и решила, что хватит отмалчиваться. Мне же есть что сказать.
— Лично я верю в любовь. И люблю Марка, — произнесла тихо.
— Какие у вас тут серьезные разговоры, — сказал вышедший из воды и незаметно подошедший Логан. Он даже не пытался вытереться полотенцем, так и стоял рядом с моим лежаком, блестя на солнце стекающими по коже каплями.
И смотрел на меня своим тяжелым, темным взглядом.
Блин, до мурашек. И опять щеки начинают розоветь.
— Зря я не надела шляпу, — пробормотала я подошедшему Марку. — Что–то голова разболелась.
— Тебе нужно в тень или в дом под кондиционер, — заволновалась Фло. — Давай я тебя отведу? Или Марк с удовольствием тебя в доме полечит. Секс, кстати, помогает от всех болезней, от головной боли — точно. Я читала в Космополитен.
Я бессильно прикрыла глаза. Она неисправима.
— Собирайся, иначе ты можешь получить тепловой удар с непривычки. — Марк помог мне собрать вещи. — Пойдем, посидим в теньке парка.
Ух, спасибо, милый. Уходить в дом под понимающим взглядом старшего брата совершенно не хотелось. А вот прогуляться в парке — почему нет, прекрасная мысль.
Мы попрощались с остальными и побрели к зеленым зарослям слева от дома.
— Как себя чувствуешь, Кэти?
— Немного получше. Здесь прохладнее.
— Правда лучше?
— Вполне. А что?
— М–м–м, котенок, тогда ныряем сюда. У меня есть любимое место, скрытное такое… с гамаками.
Рука Марка с моей талии опустилась ниже, накрывая ягодицу под тонкой тканью парео.
7. Глава 7. Жаркий полдень в беседке. С разговорами и стриптизом
Надеюсь, со стороны пляжа нам никто не смотрит в след. Я наклонила голову к его плечу, вдыхая свежий запах разгоряченной под солнцем кожи.
Он наклонился, шепча:
— Ах, какая красивая девочка ко мне прижимается. Улыбается мягким, сладким ртом. Она знает, как я ее люблю? Как обожаю вот эту родинку под нижней капризной губкой.
Поцелуи Марка как текучий мед, их глотаешь и дрожишь от плывущего по венам удовольствия. Марк вбрасывает всего себя прямо в мою кровь, себя — отчаянного, увлеченного, влюбленного. Дурманя как наркотик, отключая от окружающего мира.
Поэтому я опасаюсь его объятий вне закрытых от любопытных глаз комнат и подозреваю, что младшему Бекендорфк, наоборот, нравится смотреть на мое поражение в самых неподходящих местах. Это как тайная власть, которая делает его еще более могущественным в собственных глазах.