Бракованные - стр. 38
Хитрый бывший прокурор обещала Алене прописку в квартире за усыновление мальчика. Она утверждала, что после ее смерти Алене достанутся четырехкомнатные хоромы на Остоженке.
Мальчик к тому времени уже вырастет и уйдет жить в свою квартиру на Пречистенке, в которой жили его родители до гибели и где он был прописан. На самом деле бывший прокурор хотела обмануть бедную девушку и когда та усыновит ее внука, выписать и выгнать. Сама же она собиралась прожить еще не менее десяти лет.
В декабре она прописала Алену у себя, и они вместе стали готовить документы на усыновление. Благодаря старым связям она устроила Алену в суд на постоянную работу, чтобы не было проблем с опекой. Алена ходила туда раз в месяц и подписывала ведомость о зарплате, которую никогда не получала.
Первый раз Алена увидела Сашку осенью 1989 года. Он сразу ей понравился: был приветливым и улыбчивым. Он подъехал к ней на коляске и обрадовался, что очень скоро вернется к бабушке на Остоженку.
Но в январе 1990 года, сразу после Рождества, бабульку настиг инсульт, и она не успела выполнить свои коварные планы. У Алены даже и мысли не было оставить мальчика в детдоме. Она продолжила оформление документов, и в марте Сашка уже стал ее приемным сыном, а еще через четыре месяца у нее родились близнецы. Старший сын очень помогал ей с малышами, когда она в соседней комнате принимала клиенток. Сашка стал ее отдушиной, его просто можно было обнять и сразу почувствовать себя счастливой. Ну и близнецы, конечно, украсили ее жизнь. Иметь детей от любимого мужчины — всегда особая честь, и она именно так и относилась к этому: с благодарностью и любовью.
Сашкину квартиру на Пречистенке через год отобрали власти, дом подлежал сносу и расселению. Мальчику выдали подвальное помещение на Малом Власьевском переулке.
Но Алена не унывала: она была счастлива, как никогда, рядом с сыновьями.
6. Любовь все покрывает
В начале мая Давид пришел на работу. Дима уже сидел за столом. Поздоровавшись, Давид поинтересовался:
— Ты в курсе, что сегодня у Алены день рождения?
Дима замотал головой.
— Поздравить ее не хочешь? Подарок, например, преподнести?
Друг тяжело вздохнул:
— Я бы с радостью подарил ей весь мир, кроме меня. Но… — он развел руками, — любой мой презент будет воспринят как руководство к действию, она сразу подумает, что у нее есть шанс и… я не хочу давать даже мизерную надежду.
— Ужасно, — проронил Давид, — вот я, например, очень хочу купить ей букет. Почему-то мне кажется, что ей никто никогда не дарил цветов.
— И что тут ужасного? Хочешь — сделай.