Браконьеры - стр. 13

Все перевели взгляды на главного оперативника.

– Лопата и Кисель до сих пор в командировке, – сказал Мзилакаури. – Вернулась из отпуска Валишева. Можно отправить её.

Мужчины переглянулись.

– Женщина, – поморщился Лапин.

– Да ну? – усмехнулся Конев. – Откуда знаешь?

– Во-первых, она майор спецназа, – привёл довод Мзилакаури, – и мало в чём уступит мужику. Во-вторых, она из тех мест, уроженка посёлка Таёжный, хорошо знает местность. Не замужем, детей нет, спортсменка.

– Красавица.

– Симпатичная.

– Одни достоинства, – скривился Лапин.

– Ты против?

– Почему? Решаю не я.

– Больно молода, – сказал Фельцман. – Насколько мне помнится, ей всего двадцать восемь.

– Двадцать девять.

– Не вижу разницы.

– А откуда ты знаешь, что Валишева молода? Неужели приставал?

Фельцман с достоинством расправил плечи.

– Я не пристаю к сотрудницам. Пристанешь, потом извиняться приходится.

– Закончив приставания извинениями, можно обидеть любую женщину.

– Ну, у тебя большой опыт по этой части.

Мзилакаури засмеялся.

– К Ольге не пристанешь, отошьёт кого угодно.

– Всё, решили, – прервал пикировку сотрудников Конев. – В Синдор поедет Валишева, обеспечьте ей сопровождение по всем каналам. Нужен курьер и в Уссурийск, если не найдём на месте. Надо проверить инцидент с пропажей тигров.

– Я не могу, – помрачнел Лапин. – Здоровье плохое.

– Здоровье не бывает плохим, – проворчал Фельцман. – Оно либо есть, либо его нет.

– Я сам туда полечу, – сказал Мзилакаури.

– Тогда жду разработку, Виктор Андреевич. Предлагаю дело назвать «Браконьеры».

Лапин кивнул с облегчением.

Охлин не привык выслушивать от подчинённых отказы выполнять его распоряжения, поэтому когда зам по тылу полковник Нобелев заикнулся о риске предстоящей охоты, генерал просто посоветовал ему написать заявление об увольнении по собственному желанию, тем более что полковнику исполнилось пятьдесят пять, и он мог уйти со службы по выслуге лет.

Охлину Геннадию Фофановичу тоже близился срок выслуги, поскольку ему было уже пятьдесят четыре года. Но он служил не в спецназе МВД, где требовался молодой задор, креативность, инициатива и реакция. Охлин возглавлял хозяйственное управление полиции Сыктывкара и считал себя даже большим начальником, чем глава губернского отделения МВД генерал Скорчак. И по праву: ему было доступно всё, так как от его подписи на документах зависело материально-техническое снабжение полиции края, и он мог себе позволить любую оценку действий любого органа власти, будь то полиция или администрация области. А уж что касалось собственных пристрастий и желаний, тут Охлин вообще не желал полагаться на чьи-то оценки и предупреждения. Проработав в милиции больше двадцати пяти лет и в полиции девять, он считал, что ему разрешено всё, в том числе и охота на крупного зверя, к чему он имел большую тягу.