Брак в наследство - стр. 2
С этими словами девчонка повернулась и пошла обратно.
Я не побежал за ней. И не вернулся на вечеринку. Вместо этого взял такси и рванул к деду в его загородную резиденцию. Там достаточно комнат, чтобы затеряться. Не хотел, чтобы кто-либо видел меня в таком состоянии – растерянном, разочарованном, униженном.
Расплатившись с таксистом, вышел. Несмотря на высоченный забор, дом все равно был виден. В детстве он казался средневековым замком. Я проводил здесь все каникулы и выходные, пока дед не рассорился с отцом. Но даже после этого двери этого дома для меня всегда были открыты. Несмотря на сильные противоречия между моим отцом и дедом, он всегда был рад меня видеть.
Окно в его кабинете было освещено – он работал. Я приложил электронный ключ к двери и прошел во двор. Удивился, увидев незнакомый автомобиль. Обошел его вокруг. Машина дорогая, класса люкс, и она явно принадлежала женщине. На приборной доске – женские солнечные очки, на пассажирском сиденье – сумочка. У деда гости.
Я вошел в дом и по широкому коридору прошел в гостиную. Везде было темно и ни намека на присутствие посторонних. Заглянул в бильярдную, в столовую, зашел в кухню. Только открыл холодильник, чтобы налить апельсинового сока, как уловил тихие шаги. Резко выпрямившись, обернулся.
Лина – родная дочь деда, чудо в его семье, родившееся, когда он уже усыновил моего отца, стояла в дверном проёме и неотрывно смотрела на меня. Ее слегка всклокоченные волосы цвета меди спускались по плечам и падали на грудь, едва прикрытую кружевом сорочки. Почему на женщине, кроме неглиже на тонких бретельках, больше ничего нет?
– Север? – ее голос был низок, слегка хрипловат. – Что ты здесь делаешь? Мой отец сказал, что у тебя выпускной вечер…
– Мне там стало скучно, – пожал плечами и незаметно сглотнул внезапно возникший в горле ком.
Женщина сделала несколько шагов ко мне, и я почувствовал сладкий восточный аромат ее духов.
– Неужели тебе нечем было там заняться? А как же девушки? Танцы до утра, поцелуи, объятия…
Помотал головой, понимая, что лицо заливается краской смущения. Похоже, Лина тоже это заметила, легко рассмеялась. – А, понятно, мальчик еще никогда этого не пробовал…
Господи, что она делает?
Теперь женщина была так близко, что я чувствовал жар ее тела, а ее грудь почти касалась моей, и от этого по всему телу бегали электрические разряды.
– Я могу научить тебя всему… – ладони Лины легли на мои плечи, – и никто никогда не посмеет смеяться над тобой, – спустились ниже, на грудь, а затем еще ниже, вызывая бурную реакцию между ног. – Ты будешь самым лучшим, самым желанным. Для всех… Ну?