Брак под короной. Любовный детектив - стр. 72
В общем, пока я судорожно вспоминала иностранные слова, мнимая горничная улизнула. И почти тут же появилась другая – причем явно настоящая, потому что именно с ней я общалась в день приезда и именно по поводу двери.
Разумеется, ее не обрадовала необходимость вторично решать практически ту же самую проблему, но мой-то ключ на сей раз был у меня в руках, просто не желал открывать дверь. Имеет техника неприятную особенность ломаться, причем в самый неподходящий момент. Я же не виновата…
Но и имевшийся у горничной запасной универсальный ключ не помог. Она провозилась несколько минут, потом извинилась, ушла и вернулась уже в сопровождении мужчины с чемоданчиком. Тот принялся возиться с капризным замком, но положительных результатов все равно не добился, а через какое-то время попросил горничную пригласить некоего «господина Поля». Как потом выяснилось – гостиничного детектива.
Вскоре у двери собралась небольшая толпа. Ибо дверь, как оказалось, элементарно вскрыли отмычкой, после чего капризный электронный замок заклинился и открываться больше не пожелал. Пришлось ломать. Все это вызвало у меня чувство некоторой ностальгии по родине: там такие вещи были настолько привычными и рутинными, что их уже как бы даже и не замечали. Но в Европе… Извините меня!
Приторно-вежливый детектив попросил меня проверить, не пропало ли что-нибудь из вещей. Просьбу его я выполнила, хотя, честно говоря, догадывалась, что могло пропасть. Хотя бы потому, что красть мои запасные трусики и лифчик было бы просто идиотством, а несколько пачек сигарет – просто самоубийством.
Я всю жизнь курю только «Яву» в мягкой пачке, а это, как говорится, на любителя. Именно про такие сигареты наш отечественный остряк, наверное, и сказал, что «капля никотина убивает лошадь, а хомяка разрывает на куски».
К моему неописуемому облегчению, пудреница была на месте. Исчез только дареный флакончик духов, о чем я честно доложила детективу.
– Меха? Драгоценности? Деньги? – не отставал он.
Я воззрилась на него в искреннем недоумении. Кто же в мае таскает с собой в Париж меха… даже если бы они у меня были? Насчет драгоценностей я вообще тактично промолчала: не его дело, в каком банковском сейфе хранятся мои фамильные бриллианты и изумруды!
– Деньги у меня в сумочке, – снизошла я до минимальных объяснений, – а я уходила завтракать.
– Завтракать – с сумкой?!!
Если бы я сообщила, что имею привычку завтракать нагишом, он, наверное, меньше бы удивился. Но куда бы я положила чудный рогалик, который пригодится мне на второй завтрак? Прелестную баночку с джемом? Крохотный круглый сыр? Ей-богу, эти иностранцы ничего не понимают, как дети малые. Как же без сумки-то?