Брак по расчету - стр. 18
Иду, размышляю, а у самой по щекам текут слезы.
Я все еще не могу принять то, что он сказал.
Александр погиб? Его больше нет?
Сердце сжимается от боли и жалости к самой себе.
Дядя Саша… Он был, и я чувствовала себя в безопасности. И я безумно благодарна ему за все. И ждала его.
Шмыгаю носом.
Дочь притихла и с губешками, уголки которых тянутся вниз, смотрит на меня. Бровки нахмурила и готова вот-вот заплакать. Чувствует малышка моя все.
– Не надо, – отираю тыльной стороной ладони влагу с щек и натягиваю улыбку, как бы было не просто. – Не расстраивайся, малышка. Мама с тобой, и все у нас будет хорошо, – обещаю ей и себе даю клятву, что моя дочь будет самой счастливой. Всегда!
Лия хлопает своими светлыми ресничками, и, кажется, истерика отменяется.
Выдыхаю.
– Все хорошо, – продолжаю болтать с ребенком. – Мы справимся, обязательно.
Доходим до дома, достаю из коляски малышку и захожу в дом. Бабушка в кухне, что-то готовит, крутится у плиты.
– Погуляли? – доносится ее голос в спину.
– Ага, – тороплюсь в нашу с Лией комнату.
Закрываю за собой дверь и усаживаю малышку на свою кровать.
Черт.
Руки трясутся. Не понимаю, почему. Но только сейчас ощущаю, будто вся тяжесть мира рухнула мне на плечи.
Сажусь рядом с дочкой и, взяв телефон в руки, забиваю в поисковую строку имя и фамилию нужного мне человека и нажимаю на поиск.
“…Александр Владимирович Ярцев, известный столичный бизнесмен, погиб в автомобильной аварии…”
Открываю следующую строку в поисковике, следующую, следующую… везде одна и та же информация.
Закрываю глаза и плачу. Тихо. Переживая, оплакивая…
Все, что сказал мужчина – чистая правда.
Глава 4
Владимир
Возвращаюсь к детской площадке. Снимаю тачку с сигналки и забираюсь в салон. Пялюсь на молодых мамочек с колясками. Кто детей держит на руках, кто ведет за ручку.
Смотрю и пытаюсь представить отца с маленьким ребенком на руках.
Нет, не получается.
Тряхнул головой, завожу двигатель и выезжаю с парковки.
Еду. Куда, зачем и для чего, не понимаю. Выезжаю за пределы села по направлению в столицу. Пока никаких мыслей, и что делать дальше, пока не знаю.
Юлия эта никого не хочет видеть и знать ничего не хочет. Мне это на руку, собственно. Но согласно закону и тому, что написано в завещании, ей не отвертеться. А это проблема для меня и моих планов.
Уже отмотав половину пути, все же принимаю решение более четкое – вернуться домой. Поднять все по Синицыной и ее ближайшей родне. Да, помню, там бабка. Но мне нужно знать больше.
Набираю Петра Андреевича.
– Слушаю, Владимир, – отвечает почти сразу.
– Подскажите, я правильно понимаю, что Синицына не может отказаться от наследства?