Брак по-американски - стр. 30
Не отвечай на это. Только напиши, кто еще об этом знает? Это не имеет значения, просто мне хочется знать. Я вписал твоих родителей в список посетителей, и мне интересно, знают ли они, что мы сделали.
Джорджия, я знаю, у меня не получится заставить тебя говорить о том, о чем ты говорить не хочешь. Но ты должна знать, что эти мысли комком встали у меня в горле и я с трудом мог разговаривать.
И все же, как прекрасно было увидеть тебя снова. Я люблю тебя сильнее, чем могу написать.
Твой муж,
Рой
Дорогой Рой,
Да, ребенок. Да, я думаю о нем, но не все время. Невозможно сидеть с такими мыслями весь день. Но, когда я думаю о нем, я испытываю скорее грусть, нежели сожаление. Я понимаю, ты переживаешь, но, прошу тебя, никогда больше не пиши мне таких писем, как на прошлой неделе. Ты уже забыл, как выглядит следственная тюрьма? Пахнет мочой и хлоркой, кругом потерявшие надежду женщины и дети. Твое лицо посерело, будто тебя обсыпали пеплом. Руки загрубели, как кожа у крокодила, ладони потрескались и кровоточили, а тебе не давали крем. Ты уже обо всем этом забыл? Дядя Бэнкс даже передал тебе новый костюм, настолько сильно ты похудел, дожидаясь «ускоренного судебного разбирательства». Ты превратился в свой призрак.
Когда я сказала тебе, что беременна, хорошей новостью это не стало. Не прозвучало так, как должно было. Я думала, это встряхнет тебя. Вернет к жизни. И ты вернулся, но только для того, чтобы застонать в крепко сжатые кулаки. Помнишь, что ты сказал? Нет, нет, только не сейчас. Вот что ты сказал, сжав мою руку так крепко, что у меня закололо в пальцах. И я не поверю, что ты не это имел в виду.
Тогда ты ничего не рассказал ни про мальчика, которого звали Дивой, ни про своего настоящего отца. Но я разглядела лес за деревьями. А я всегда была уверена (а сейчас – особенно уверена) в одном: я не хочу быть матерью ребенка, рожденного наперекор воле отца. И твоя воля была мне ясна.
Знай, мне это решение было ненавистно. Как бы тебе ни было больно, помни, что через все это прошла именно я. Именно я была беременна. И именно я сделала аборт. Что бы ты ни чувствовал, подумай, что чувствую я. Ты говоришь, я не могу себе представить, каково это – сидеть в тюрьме. А ты не можешь себе представить, каково это – ехать в больницу и ставить на бумаге свою подпись.
Я пытаюсь справиться, как могу, с помощью работы. В последнее время я шью как сумасшедшая, до поздней ночи. Эти куклы напоминают мне о моей кукле, которая была у меня в детстве. Мы с мамой поехали в «Бейбиленд» в Кливленде, где можно «удочерить» куклу. Тогда они были для нас немного дороговаты, но нам хотелось просто посмотреть. Когда мы увидели выставленные на продажу игрушки, я спросила: «Это такой летний лагерь для кукол?» А мама сказала, что это приют для сирот. Я была тепличной девочкой и даже не знала, что такое «сирота». Когда мама объяснила, я расплакалась и захотела забрать всех домой.