Брачный контракт. Моя жертва - стр. 29
Жалобный стон, наполненный пронзающей болью, разнесся по всей квартире.
– Твою же... Тая!
Тимур подскочил ко мне, выхватил из рук злополучные бокалы и, быстро оценив обстановку, подхватил меня на руки.
Было стыдно, больно и очень жалко себя.
Я обхватила Тимура за шею и уткнулась в грудь.
– Извини, я не специально. Высоко просто. Я возмещу, куплю новые тарелки, – бубнила я, а сама боялась поднять голову и посмотреть на мужчину.
Он наверно разозлился, сто раз пожалел, что оказал услугу и пустил переночевать в свою квартиру.
Тимур нес меня, как пушинку. Он прошел в гостиную и усадил на диван.
– Сиди и не двигайся, – строго сказал мужчина и вернулся на кухню.
Я посмотрела на свою пятку – ничего серьезного. Осколка не было, небольшой шарик крови скопился на ране и собрался сорваться.
Я выпрямила ногу и сильнее сползла на край дивана. Не хватало еще испачкать его.
– Я же сказал не двигаться! А то еще найдешь приключений на свою голову.
Тимур опустился на пол у моих ног и раскрыл небольшой пластиковый контейнер с медицинскими средствами.
Ласково, очень осторожно коснулся щиколотки и приподнял ногу повыше.
От горячей ладони на коже шибануло током, кончики пальцев на руках и ногах закололо сотнями иголочек и я, не в силах это терпеть, пошевелила ими.
Тимур вскинул голову и внимательно посмотрел.
– Больно? Я еще ничего не сделал.
Я звучно выдохнула. Слишком много я сегодня пережила. Эмоции на грани, нервы на волоске. Тимур просто помогает и все.
– Давай я сама, – еле слышно запротестовала я.
Меньше его рук на мне, меньше проникновенного взгляда, и я буду в порядке.
– Сиди спокойно! Сама! Бедовая ты, Таисия. Ни на минуту нельзя выпустить из поля зрения.
Спорить я не стала, откинула голову назад и закрыла глаза.
Тимур взял ватный диск, смочил перекисью и осторожно прижал к ране.
Я приподняла веки. Красивый, серьезный, заботливый. Сильный и самодостаточный. Кому-то же достанется такой идеальный мужчина.
Тимур невесомо погладил подушечкой большого пальца по стопе, словно извинялся, успокаивал. Снова прижал ватку с лекарством, подул, сильнее надавил.
И смотрит. После каждого движения смотрит на меня, оценивает, ждет реакции.
А я забыла про кровь, совсем не почувствовала боли. Сознание заполнили лишь касания волнующего меня мужчины, его загорелые руки на моих белоснежных ногах, его голос: строгий и бескомпромиссный, но с флером теплой заботы, желанием облегчить участь.
Меня все больше тянуло в мир грез, где хорошо, где обнимают крепкие руки, сильнее прижимают к себе, где манящая улыбка предназначена только мне, и мы одни, и не нужно скрывать свои чувства.