Брачный контракт кентавра - стр. 35

Услыхав от Дианы имя и фамилию «Тамара Макеева», я не представляла, как выглядит женщина, но, не знаю почему, решила, что ей под семьдесят. Однако сейчас передо мной стояла ярко накрашенная особа с тщательно завитыми волосами, которой по виду было столько же лет, сколько и мне.

– Тома? – пытаясь скрыть удивление, повторила я.

Макеева расплылась в сладкой улыбке.

– Верно, меня все так зовут. Тамара – как-то сурово. А ты Лампа, я знаю. Хоть мне собственное имя и не особо нравится, но твое вообще странное.

Я постепенно пришла в себя и вступила в разговор:

– Привыкла уже!

– Некоторые родители обзовут ребенка и не подумают, как ему потом жить, – развила тему Тамара. – Жили тут у нас Кошкины. Фамилия смешная, но милая. Василий и Нина Кошкины, приятные люди, учительствовали в местной школе. А когда у Нины родилась дочка, Вася окрестил малышку Клеопатрой. Мало того, что ребенка вся округа Клепой звала, так еще и в паспорте у нее напишут: Клеопатра Васильевна Кошкина.

– Забавно, – улыбнулась я.

– Да ты садись, – радушно предложила Тамара. – Чайку желаешь?

Не дождавшись ответа, хозяйка выставила на стол две не очень чистые кружки и включила электрочайник, украшенный засохшими пятнами жира. Я опустилась на засаленную подушку, прикрывавшую сиденье колченогого стула.

– Осуждаешь беспорядок? – вдруг спросила Макеева.

Я удивилась интуиции Тамары и изобразила недоумение:

– Беспорядок? По-моему, все как у всех, ничего особенного.

Хозяйка засмеялась.

– Не старайся, я всегда читаю чужие мысли. У меня и бабушка, и мама будущее предсказывать умели, я тоже гадаю, тем и живу. Ты, когда меня увидела, удивилась: в избе кавардак, а Тома в красивом платье и при макияже. Я с работы только что приехала. В загсе служу, всякие церемонии провожу, устаю очень – целый день с народом. На уборку сил не хватает, да и неохота с тряпкой бегать.

Я невольно улыбнулась. Может, Макеева и разнузданная сплетница, но она ничего из себя не корчит, честно признается в собственной лени. Абсолютное же большинство женщин, даже записных нерях, стало бы сейчас оправдываться, а Тамаре плевать на мое мнение.

– Правильно, – кивнула Макеева, снова прочитав мои мысли, и разлила кипяток по чашкам, – я не считаю нужным выделываться. Мой дом – моя крепость! Хочу на полу ем, хочу на комоде сплю. Сама ни к кому не лезу, но и к себе с осуждением не пущу. Тебе погадать?

Тамара так стремительно сменила тему разговора, что я растерялась.

– В смысле на картах?

– Ну да, – пожала плечами Макеева. – Иначе зачем пришла? Ко мне со всей округи бегут.