Боюсь тебя любить - стр. 27
Ну и в-третьих, самое важное, завтра я иду на прослушивание. И если результат моего похода окажется положительным, то ближайшее время мне точно будет не до отдыха.
***
Утром, сидя в вагоне метро, очень тихо напеваю свою песню.
Я пишу стихи сколько себя помню, но всегда боюсь читать их на публике. Страх неодобрения просто сжирает.
Перед поездкой к одному из самых известных в последние два года продюсеров, он уже месяц ищет в свою группу новую солистку, я почти неделю решала, стоит ли приходить со своим материалом, который еще никто и никогда не слышал.
В ресторане я всегда пою каверы. Прийти с чем-то подобным на прослушивание, когда у тебя есть что-то свое, – глупо.
Но в то же время целесообразнее будет спеть песню с пластинки того самого герлсбенда, в который и идет прослушивание.
Я замираю на последней ступеньке перед входом в здание. Мандраж дикий. Пальцы дрожат, а сердце бьется как ненормальное.
Я справлюсь, справлюсь!
Переступаю порог и уверенной походкой направляюсь к лифту. Оказавшись в длинном коридоре, где неимоверно душно, стягиваю с головы шапку. Вокруг еще с пару десятков таких же юных дарований, как и я.
– Пройти дай!
Рыжеволосая высокая девушка с ярко накрашенными губами практически отталкивает меня к стене, освобождая для себя проход.
– Не подхожу я ему, – фыркает, забегая в лифт.
Подбираюсь и медленно расстегиваю змейку на куртке. Да уж… конкуренция здесь дикая.
Наверное, стоило надеть платье покороче. И каблуки повыше…
Перекидываю пуховик через локоть и забиваюсь в угол. Мой номер сорок три. Выдали на входе.
Интересно, сколько времени я здесь пробуду?
На удивление, очередь рассасывается очень быстро. В основном из-за дверей вылетают разъяренные или заплаканные девчонки. Не везет…
– Сорок три!
Слегка задираю подбородок и ровной походкой захожу в «тайную» комнату.
– Здравствуйте, – кладу вещи на стул, что здесь для этого и предназначен.
Мужчина, точнее, продюсер Даниил Мартынов только кивает. Ощущение, что ему вообще пофиг, он на меня даже не смотрит. Зато вот девушка, сидящая по левую от него руку, не сводит глаз. Взгляд у нее недобрый, с прищуром.
– Что будете петь? – она поправляет и так идеально уложенные темные локоны, закидывая ногу на ногу.
17
– У меня песня, моя песня.
– С аранжировкой или а капелла?
– Могу и так и так, – тянусь к сумке за флешкой с минусом.
Аранжировку на несколько моих песен мне еще год назад помог сделать парень, с которым мы вместе учились в консерватории.
– А капелла тогда.
– Приступайте, – теперь голос принадлежит уже Мартынову.
Тихонечко выдыхаю и сжимаю руки в кулаки. Расслабиться. Нужно представить, что я уже звезда. Я все могу. У меня все и так получается…