Боярыня Морозова - стр. 42
– Не егози! – сказала Анисья Никитична.
– Федосья хлеб собаке дала. Теперь за нами бежит.
Федосья посмотрела. Собака, верно, бежит. Морда радостная, лапами землю от себя толкает, играючись.
– Может, голодная, – решила Анисья Никитичка. – Дай еще кусок.
Федосья кинула собаке хлеб.
На лету поймала. Остановилась.
Впереди увал: вниз – долго, далеко, а на взгорье так под самое небо.
– А собака бежит! – сказала Дуня.
Остановились, вышли из кибитки.
Собака радостно скалила пасть.
– Возвращайся! – сказала ей Федосья. – Будь умной. Мы далеко едем.
Пошли садиться, собака ждала.
Федосья вернулась.
– Ты посмотри, какой впереди подъем! Обессилеешь. Дом потеряешь.
Сели, поехали. На взгорье дали отдохнуть лошадям, а веселая собака все еще веселая. Матушка Анисья Никитична придумала.
– Федосья, дай ей кусок мяса. Пока будет есть, мы далеко уедем.
– Мы же нездешние! – убеждала Федосья собаку. – Ешь – и домой!
– Можно, я поглажу тебя? – спросила собаку Дуня.
Собака отпрянула, а вот еду от Федосьи приняла, виляя хвостом. Кони взяли резво, собака вскинула морду, но мясо было уж очень вкусное.
Остановились у церквушки. Поклонились иконам, поставили свечи.
Пошли к лошадям – собака ждет. Морда счастливая.
Попросили священника. Посадил собаку на цепь. Батюшка налил в плошку молока. Но собака не променяла на молоко Федосью. Смотрела, поскуливала, металась.
– А мы уехали. Бросили, – сказала Дуня.
Синий камень
В Переславле Анисья Никитична сняла половину дома на берегу реки Трубеж. За рекой земляной вал. Через мост, в проем, и вот оно, сердце Переславля-Залесского, – Спасо-Преображенский собор.
– Самый старый храм Московского царства, – сказала Анисья Никитична дочерям. – Здесь молился святой князь Александр Невский. Это ведь его княжество. Возле собора стоял терем – родной дом Александра Ярославича. Он здесь и родился…
Берегом реки вышли к Плещееву озеру. Небо сливалось с водой. Земля по горизонту синей полоской, с зубчиками… Лес.
Вечерню отстояли в Спасо-Преображенском, а ранехонько поутру пеши совершили паломничество в Никитский монастырь.
Преподобный Никита был сборщиком податей, жестокий мздоимец. Здесь на холме, над озером, соорудил он себе столп. Господь за ревность в молитве наделил старца даром исцеления. Слава столпника дошла до черниговского князя Михаила. Князь был болен неизлечимо, но молитва Никиты одолела болезнь.
Федосью обрадовала нежданная встреча. В храме стояли вышитые золотом хоругви – дар монастырю царицы Анастасии Романовны, первой любимой жены царя Ивана Грозного.
Анастасия Романовна – светлая печаль русского народа. При ней царь Иван был добрым, мудрым, а, потерявши любимую супругу, стал Грозным. По всей правде ежели – чудовищем.