Бой под Талуканом - стр. 8
– А что, комиссовать не могли? – удивился я.
– Н-нет, признали г-годным. В полку, п-правда, п-пожалели, вошли в мое п-положение – перевели, колени-то еще п-побаливают. А как д-дела в роте? К-кто вами командует?
– Эдик Грымов.
– Ух, ты? Б-быстро растет!
– Ротный вообще-то не он, а Сбитнев, помнишь взводного из третьей роты? Но он в госпитале, ранен в лицо, осколком полчелюсти снесло.
– Д-дела…. А п-почему не Острогин?
– Почему, почему. Серж ведь как «князь», то в одном месте характер покажет, то в другом. Одним словом, не благонадежен, не внушает доверия руководству. Тебя, Сашка, честно говоря, со времен последнего твоего рейда в Майданхшехре не чаял больше увидеть.
И я, улыбнувшись, вспомнил давние события.
Сашка в тот раз ушиб колено, выпрыгивая из вертолета, а после еще и оступился. Позже на подъеме к задаче еще раз подвернул ногу и совсем захромал. Вздыхал, стонал, скрипел зубами, но шел – а куда денешься! – благо высота была рядом от места десантирования. Неделю Корнилов лежал на вершине, и даже прочесывать кишлак с его взводом пошел я.
Возвращаться пришлось к броне километров двадцать пешком, и не по прямой, а вниз-вверх. Вертолеты, жаль, не прилетели.
– Лейтенант Корнилов! Берешь провожатым Худайбердыева и спускаешься впереди роты, – распорядился капитан Кавун. – Через нас пройдет весь батальон, а уж только потом – мы. Чтобы тебе не отстать, иди-ка ты, дружище, впереди всех.
Здоровенный сержант подхватил вещмешок взводного, и они ушли по хребту, в сторону приближающейся техники. Идти по горам и без груза тяжко, а навьюченному – и подавно. Внизу, в ущелье, лежал, растянувшись до самой долины, огромный кишлак. Возле домов бродил скот, женщины работали на крошечных земельных участках, бегала детвора. Почему-то население не ушло, наверное, не успели, очень уж мы внезапно и быстро окружили район, блокировав вершины и проходы.
Пехота неделю просидела наверху, осматривая только отдельные дома и развалины, а населенный пункт прочесали афганцы: «ХАД» (госбезопасность) и «царандой» (МВД). Они немного постреляли, что-то сожгли. Затем ушли дикой, галдящей толпой, напоминающей цыганский табор.
И вот взвод за взводом батальон проходил через мои позиции. Впереди двигались управление батальона и новый замполит, капитан Грицина, он приветливо помахал мне рукой. Капитан только сменил ушедшего на повышение Сидоренко. Неплохой мужик, но очень суетливый. Да еще с Семеном Лонгиновым сдружился и стал брать с него пример. В рейд тогда Константин Николаевич шел в первый и, как оказалось, последний раз. Натянул на себя сдуру тяжелый двенадцатикилограммовый бронежилет, каску, высокие горные ботинки, к автомату прицепил подствольник и взял снаряжение с гранатами к нему. В мешке тащил больше тысячи патронов – весь цинк по совету Семена высыпал.