Бой под Талуканом - стр. 30
Кафе оказалось переполненным. Мы потолкались у входа, огляделись и перебрались к барной стойке. В помещении не было в форме никого, кроме нас. И женщины, и мужчины – все либо в спортивных костюмах, либо в «джинсе».
Красивая молоденькая буфетчица поинтересовалась насмешливо:
– Ребята, вас каким ветром занесло и откуда?
– Мы ваши соседи, из восьмидесятого, заскучали по мирной жизни, захотелось женского тепла и ласки, – весело глядя ей в голубые глаза, произнес Острогин. – Решили кутнуть, да и народ, как погляжу, для разгула, разврата собран.
– Думаю, что вы сегодня вечер закончите в комендатуре, – улыбнулась девушка.
– Это почему же? – поинтересовался я. – Мы ребята тихие, спокойные.
– А потому, что вот-вот придет патруль и вас всех заберет.
– А мы не дадимся, – усмехнулся Грымов.
– Тогда примчится целый взвод из комендантской роты, и все равно будете ночевать на гауптвахте.
– А этих вот не заметут? – показал в зал рукой Ветишин.
– Этих нет, потому что они тут свои, здешние и одеты в «гражданку».
– Черт, зря приехали. Но думаю, что по рюмке коньяка и мороженому мы употребить успеем. Делаем заказ на всю компанию, – произнес Острогин.
– Коньяк и вино военным не подаем, – строго заявила буфетчица.
– Но они ведь такие же военные, как и мы, по крайней мере, большинство из них.
– Ну и что, у них на лбу это не написано, а кто вы такие, я вижу.
– Тогда шампанского! Три бутылки! – царственным жестом произнес «граф» Острогин.
– Никакого спиртного. Кофе, лимонад, сок, чай. Мне из-за вас неприятности не нужны.
– Что ж, раз кутеж не удается, милая девушка, каждому стакан сока, кофе и по две порции мороженого, – вздохнул Ветишин.
– Всегда так! Штабным и тыловым – радости и прелести жизни, а пехоте – одно дерьмо и грязь!
– Вот-вот, со свиным рылом и в калашный ряд полезли. Не в свои сани сесть пытаемся, – подвел я итоги. – Нам же сказано было полковником из штаба армии, что в «воюющей армии выходных не бывает»! А тут не армия, а глубокий тыл. Мы чужие на этом празднике жизни.
На нас, действительно, многие косились и бросали хмурые почти презрительные взгляды, никто из женщин нам не улыбался.
– Очень хочется драки. Желаю кому-нибудь набить физиономию, еще лучше, чтоб не лицо было, а «морда»!
Ох, как я зол! Как я замечательно зол! – прорычал Острогин.
– Да! И чтоб с выбитыми витринами, поломанными столами и стульями, визжащими тетками, – восторженно поддержал его Ветишин.
– Ну просто вестерн! Дикий запад, – усмехнулся Марасканов. – Ребята, вы что, охренели, у меня замена на носу, дайте уехать спокойно через два месяца. Потом опять приходите и все вокруг крушите.