Бой не вечен - стр. 62
– Да и вы, гляжу, тоже любитель… – парировал Панкрат, с любопытством разглядывая машину шефа, в кабине которой никого не было. Асламов приехал один, без телохранителя.
Видимо, мысль Воробьева как-то отразилась на его лице, потому что директор улыбнулся и сказал:
– Я редко беру с собой телохранителей. Об этом я и хотел с вами поговорить. Пройдемся?
Панкрат вспомнил об инциденте с мародерами, качнул головой.
– Давайте лучше посидим в кабине вашего монстра, если не возражаете. Я такую штуковину вижу вблизи впервые.
Асламов блеснул умными цепкими глазами.
– Боитесь, что я увижу ваших крестников?
Панкрат понял, что директор знает или видел его стычку с грабителями могил.
– Кстати, почему вы их отпустили? – продолжал Асламов, залезая в кабину «Ламборгини» со стороны пассажира.
Панкрат сел на место водителя, и тотчас же приборная панель машины осветилась, сам собой завелся двигатель, над шкалой спидометра загорелось табло: «Готов к работе». Включился подогрев сидений: снаружи становилось холодно, и компьютер машины заботился о комфорте седоков.
– Классный сервис! Сколько же этот аппарат стоит?
– Мне его подарили, – отозвался Асламов. – Дорогая машина. Вы не ответили на вопрос, Панкрат Кондратович.
– Мужик умен, да мир дурак, – вспомнил пословицу Воробьев. – Эти бедолаги, похоже, дошли до последней степени нищеты. Цветной лом – их последняя надежда заработать копейку.
– Но не таким же варварским путем!
– Разумеется, – буркнул Панкрат, жалея, что связался с грабителями, и в то же время не считая себя виноватым.
– Вам не кажется, что вы обманули закон? – продолжал допытываться Асламов. – Я понимаю, люди действительно доведены до отчаяния, их права не защищены, постоянно попираются бандитами и чиновниками, однако преступление ведь остается преступлением, и за него надо отвечать.
– Тогда надо начинать наказывать сверху, а то у нас права человека определяются по рангу. На первом месте депутаты – их священное право за казенный счет получать квартиры и ездить по Европам. На втором – так называемые правозащитники, их право – за казенный же счет защищать убийц и подонков. На третьем месте сами убийцы, имеющие священное право на жизнь. А дальше толпой идут остальные граждане, такие, как отпущенные мной мужички. У них тоже есть право – покорно ждать, пока о них побеспокоится государство. – Панкрат подумал. – Или киллер.
Асламов некоторое время изучал профиль собеседника задумчивым взглядом, затем проговорил доброжелательно:
– Знаете, Панкрат Кондратович, вы мне определенно нравитесь. Несмотря на то, что в досье, которое у меня имеется, полно компромата на вас. Оказывается, вы очень и очень решительный и опасный человек.