Босс. Я не отдам тебе дочь - стр. 13

До конца дня кружусь, как белка в колесе. Навожу порядок, таская воду из колодца. Благо, папа его выкопал на участке, там даже электрический насос есть. В дом только протянуть ветку водопровода не успел. Только канаву выкопал, а ещё нужно трубы монтировать. Вот они, под навесом лежат.

Ничего, пока справлюсь. А они ещё хотят Катю сюда привезти! Что она тут делать будет? Ну нет. Её астма – дело серьезное. Помню, как жутко перепугалась, когда однажды моя девочка стала задыхаться. Пришлось пережить несколько страшных часов. Думала самые ужасные вещи, а оказалось всё не так уж страшно: аллергия дает осложнение. Нужно принимать антигистаминный препарат, делать ингаляции, а с возрастом, когда организм окрепнет, болезнь отступит. Или даже совсем пройдет. Ничего, как пел кот Леопольд, – Катюша обожает мультики с ним, – «неприятность эту мы переживем».

***

Стук в дверь. Осторожный, вкрадчивый. Я сразу догадалась, кто это. Наша горничная. Как она мне надоела! Каждое утро одно и то же! Распорядок дня, видите ли! Но избавиться от неё не могу – родители не позволят. Всё-таки я живу в их доме. Блин, ощущение, словно они родились аристократами в каком-нибудь английском графстве! А не сколотили состояние, привозя вещи из Турции. Как их тогда называли? Челноки, кажется.

Тук-тук-тук.

– Светлана Эдуардовна, вы проснулись?

– Да.

– Родители приглашают вас к завтраку в малой гостиной.

– Буду через десять минут!

– Хорошо.

Уходит. Это горничная, Маша. Ей примерно как мне, то есть 28. Она исполнительная. Папе очень нравится. Мама при этом строго следит, чтобы он не бросал на неё слишком заинтересованных взглядов. Да он и сам человек опытный, как мне кажется. Наверняка понимает, что заводить служебный роман прямо в собственном доме – слишком рискованное занятие. Одно неверное слово, один слишком откровенный взгляд, и… Развод и девичья фамилия, наверное. Хотя вряд ли. У родителей позади много лет семейной жизни, общий бизнес, имущество, счета в банках… Да и они, наверное, всё ещё любят друг друга.

Быстренько ополаскиваюсь, накидываю домашнюю одежду и спускаюсь в столовую. Здесь на своих красивых резных стульях восседают, как я иронично их называю про себя, господа Белорецкие: Эдуард Валентинович и Галина Марковна, в ожидании наследницы их многомиллионного состояния. Растягиваю рот в улыбке, а сама только и думаю, когда они мне, наконец, купят квартиру. Смогу жить свободно! Ведь мне уже скоро 30, а я по-прежнему с мамой и папой. Между прочим, не по своей воле.

– Доброе утро, – приветствую родителей.