Босс в моей голове - стр. 20
– Нет, мама. Я просто слышу мысли одного мужчины и они отличаются от всего того, что я слышала ранее. Скажем так, пока они не слишком отличаются от его слов.
– Боже, я так рада, дочка…
Лина не дала матери закончить, не желая слушать её мечты о свадьбе, внуках и прочих прелестях.
– Ма-ма! Услышь меня, пожалуйста! Я не влюбилась, просто хочу знать, в какой момент ты избавилась от этих мучений?
– Ну почему же сразу мучений, мне нравилось! Ах, да… Я не могу сказать в какой именно момент, просто перестала слышать мысли твоего отца. Сначала, я подумала, что пропал интерес и перестал вырабатываться гормон, как его там?
– Фенилэтиламин. – напомнила Лина матери.
– Да, он. Гормон симпатии, сексуального влечения, страсти и так далее. Но чувства то у меня не исчезли. Я решила обратиться за помощью к твоей бабушке. Она то мне и объяснила, что у нас с твоим папой взаимная любовь и поэтому, я больше его не слышу. Ну, правда, будучи врачом, она как раз таки и рассказывала мне про все эти гормоны. При повышении окситоцина – гормона любви, связь мыслей пропадает.
Лина молча раздумывала о том, что ей рассказала мать. Сделав глоток чая, она перевела взгляд на маму и прищурившись спросила:
– И что, ты не рассказывала об этом отцу?
– Рассказывала. Но только когда у нас уже была ты. – женщина тепло улыбнулась и нежно сжала пальцы дочери своей рукой.
– Как он отреагировал? – продолжала девушка изучать интересующий её вопрос.
– Удивился конечно, спросил не шокировали ли меня его юношеские мысли. – смеясь ответила женщина, – Но ты же знаешь, какой у нас папа галантный и воспитанный. Мысли его тоже не были шокирующими. Конечно, если быть до конца откровенной, мне многое пришлось услышать до него.
– Ладно, мамуль, не будем вдаваться в подробности! – девушка смутилась и покраснела от этого разговора.
Они с матерью, не были настолько близки, чтобы как множество её подруг, обсуждать всё подряд: начало менструации, парней, первый секс и прочие девичьи секреты. Лина, в этом плане, была немного замкнута, предпочитая держать всё в себе. Она считала, что личная жизнь именно поэтому и называется таким словом, что о ней знаешь только ты.
Её мама была прекрасным человеком: добрая, внимательная, ласковая, а главное понимающая. Как бы она не хотела знать всё, что творится с дочерью, она уважала личное пространство Лины и старалась не лезть к ней с расспросами, пока та сама не начнет разговор. Но если уж Лина что-то спросила, мама не отстанет, принимая это как клич о помощи.
Они проболтали с матерью до прихода отца, потом все вместе поужинали и отправились по комнатам.