Босс-недотрога - стр. 34
– Это чтобы за языком следил, художничек. – Зовут-то тебя как? – спрашиваю следом. – Или мне тебя Рембрантом величать?
– Феликс я. Феликс Найдель.
– Что ж, Феликс, будем знакомы.
Тот ворчит:
– Велика честь. – Невысказанное «козел» так и витает в воздухе маленьким наэлектризованным облачком.
– Итак, Феликс, давай разберемся в фактах, – решаюсь подытожить я все услышанное, – ты хорошо знаешь Эллу Вальц, это, во-первых, во-вторых, ты по уши влюблен в эту девушку и по каким-то неведомым мне причинам считал ее способной на ответное чувство, все верно?
– Так и есть, – подтверждает он. – Я ей всегда нравился... Она так меня и называла: «Мой маленький милый котеночек».
И я решаюсь уточнить:
– Сколько тебе лет то... котеночек?
– Девятнадцать. – Парень задирает подбородок. – Я школу в этом году заканчиваю.
Святая простота, школу он заканчивает. Бедный влюбленный мальчуган...
– Элле двадцать семь. Это хоть ты, надеюсь, знал?
– Всего-то восемь лет разницы, – вскидывается паренек. – Для истинного чувства нет преград!
– Ты уверен?
– Абсолютно. Если бы не ты со своей... козлиной бородкой, Элла была бы по-прежнему со мной.
– А вы были парой?
Представить такое совершенно невозможно: длинноногая красавица Элла и этот невзрачный на вид паренек с белесыми ресницами кажутся чуждыми друг другу, как два противоположных полюса Земли.
– Не в официальном смысле этого слова, – мнется мой собеседник. – Однако проводили много времени вместе. Я ее Зевса кормить приходил, когда Элле на работе приходилось задерживаться...
– Кого ты приходил кормить? Зевса?
– Это ее паук-птицеед. Пушистенький такой, знаете? Мне всегда нравилось в руках его держать: как будто бы кто кисточкой по телу ведут, мягкой такой, из шерсти куницы.
Невольно передергиваюсь. Такие, как Элла, проносится в моей голове, должны бы иметь маленького гламурного чихуахуа, а не огромного, наводящего ужас паука-птицееда.
Такое несоответствие заставляет посмотреть на личность новой ученицы с другой, довольно неожиданной стороны...
– Давай поговорим о другом, – предлагаю я собеседнику. – Расскажи-ка мне лучше о самой Элле Вальц. Что ты о ней знаешь?
Феликс глядит на меня с недоверием, как будто бы подозревает в неискренности. Впрочем, так и есть, подозревает, и его последующие слова это только подтверждают:
– Не стану я вам ничего о ней рассказывать. – Даже руки на груди складывает. – Вы с ней теперь чаще меня видитесь, разговоры, должно быть, задушевные ведете. Сюси-пуси и все в том же духе... – его лицо перекашивается от отвращения.
– Чтобы ты знал, – говорю я парнишке, – никаких сюси-пуси между нами нет. Я впервые увидел Эллу... дай подумать, четыре дня назад, когда она в первый раз появилась на рабочем месте. Вот и все наши отношения!