Босиком за ветром - стр. 42
Чтобы не видеть ошкуренных «младенцев», напоминающих о ночном ужасе, он завесил окно простыней. Уже пять дней в спальне Криса царил полумрак, хотя забой временно прекратился. Баба Люба не заметила самодельную ночную штору и не потребовала её снять. Про Криса она вспоминала, только когда требовалось выполнить очередную хозяйственную повинность или он что-то делал не так.
Утром Витёк позвал Криса в центр, подразнить Домового — охранника местного музея. В небольшом здании, на вид древнем, как дольмены, хранилось всё, что уцелело после пожара в поместье: мебель, картины и даже копии драгоценностей.
Джек ждал их у колодца желаний в самом центре площади. Крис поздоровался с ним за руку, как взрослый, Машке кивнул:
— Привет, Маш.
В центр он раньше не выходил, увидел его в первый день своей ссылки, и желания познакомиться с местной культурой не возникло. Да и культурой как таковой тут не пахло. Школа, банк, библиотека и почта занимали одно здание. Напротив него гордо возвышалась деревянная перекошенная временем церковь, а по диагонали от неё доживал свои годы магазин с самодельной вывеской. Более или менее современным выглядел клуб с пафосной и неуместной имитацией колонн на фасаде. Но работал он только по выходным и праздникам и в основном в зимнее время, в летнее всё, что можно, праздновалось прямо на улице, иногда на поляне у лотосов, иногда на центральной площади. В этом же клубе находилась мастерская по ремонту всего на свете и детский сад. Но для местных это был самый настоящий центр. Сюда стекались все сплетни, здесь встречались обсудить новости и похвастаться обновками из Абинска.
Мимо них прошёл глава деревни, увидев компанию ребят, сразу заподозрил их в планировании какой-то шалости и на всякий случай погрозил пальцем:
— Смотрите мне, не безобразничайте.
Из библиотеки выкатилась полненькая круглая женщина. Крис уже знал, что её зовут тётя Света. Она жила недалеко от бабы Любы и почти каждый день ходила мимо их двора. Всегда здоровалась и пыталась потрепать его за румяную щёку. Здесь всех называли тётями, без отчеств, хотя Джеку и Машке она действительно приходилась родственницей. Добродушная, улыбающаяся и с полными карманами жёстких ирисок. Она выглядела немного старше мамы Криса, но говорила и вела себя так, словно давно обабулилась.
Увидев ребят, она широко улыбнулась и закряхтела.
— Здравствуйте деточки, — выудив из кармана горсть конфет с налипшими на них ворсинками и скорлупками от семечек, протянула на ладони, — берите, берите.
Джек закатил глаза и молча сгрёб все ириски.