Босиком по асфальту - стр. 34
Даже его ухмылка меня не волновала. Все было хорошо. Но недолго.
Когда моего запястья легко коснулась его теплая ладонь, я замерла. Сердце упало куда-то в пятки.
– Достаточно, спасибо, – раздался мягкий голос – непривычно мягкий для Воскресенского. Мне захотелось прикрыть глаза и глубже впитать в себя его. Вдохнуть и оставить внутри навсегда. Первые пару мгновений я даже не до конца понимала, что фраза принадлежит Саше. Стояла, почти оглушенная внезапным прикосновением.
Его пальцы легко обхватили мое запястье. Почти невесомо, почти нежно.
Это был всего лишь останавливающий жест, не более, но я каждой своей клеткой ощущала тепло этого прикосновения. Я взглянула на его руку. По сравнению с моим тонким запястьем она казалась очень большой. Помню, когда мы встречались, его рука всегда была шире моей. Тогда мы были подростками, и Саша не мог похвастаться крепким телосложением, а сейчас…
Сейчас все изменилось.
Мы уже пять лет как не встречаемся.
И я искренне не понимала своей реакции на все его случайные жесты, в которых зачем-то сразу бралась искать скрытый смысл.
– Пожалуйста.
Против воли я отстранилась от Воскресенского, и тепло его руки исчезло.
Я поставила чайник на деревянную подставку, села напротив Саши и придвинула к себе кружку с чаем, отрешенно наблюдая за тем, как он кладет себе сахар. Два кубика.
Он добавлял в чай два кубика сахара.
Это знание вдруг показалось мне чересчур интимным. Такие вещи знают друг о друге партнеры или друзья. Наши отношения не подходили ни под одну из категорий, но тем не менее в моей голове прочно закрепился этот факт. Саша пьет чай с сахаром. И кладет два кубика.
А сколько кубиков он клал, когда мы встречались? Всегда ли добавлял сахар в чай и добавлял ли вообще? Я попыталась вспомнить, но не смогла, ни одной мысли в голове не проскочило, ни одного несчастного воспоминания о том времени. Я в принципе мало что помнила о семнадцатилетнем Саше. Вероятно, такие вещи просто забываются со временем. В конце концов, прошло пять лет, но… может быть, дело в том, что я просто никогда его не знала?
От этого вдруг стало неуютно. Захотелось поежиться, и я прикусила губу, отводя взгляд от Сашиных рук. Длинные пальцы, аккуратные запястья, тонкая кожа, сквозь которую прорисовывались извивающимися змейками голубые ниточки вен. Его руки раньше всегда казались мне какими-то нескладными, а сейчас притягивали взгляд.
Это было странно.
Молчание опять давило.
С улицы все еще слышались крики и смех, приглушенный расстоянием шум проезжающих автомобилей, шелест листьев каждый раз, когда поднимался ветер. Благодаря открытому окну эти звуки становились объемнее, шире и будто погружали в себя. Заточали, как в пузырь. Мне это нравилось. Сразу появлялось ощущение причастности к жизни и пребывания там, тремя этажами ниже. Как будто чувствовалась вся эта реальность вокруг, настоящая, живущая, бьющая ключом, осязалась кончиками пальцев, даже несмотря на то, что я все еще находилась на кухне в своей квартире.