Бороздить море втайне от небес. Логики терапевтических изменений - стр. 3

Нельзя забывать одну историческую деталь, о которой известно лишь немногим: самый великий полководец в истории, Александр Македонский, вопреки тому, что говорится в учебниках по официальной философии, вовсе не был учеником Аристотеля. Аристотель был его наставником лишь на протяжении двух лет, а потом удалился на остров писать трактат, обличающий женщин, так как Александр сыграл с ним злую шутку сексуально-эротического характера. Настоящим учителем Александра Македонского был Антисакр, софист, ученик Протагора, впоследствии основатель философского направления скептиков. Антисакр сопровождал Александра Македонского, который за всю историю своих завоеваний не стал тираном, безумцем, фантазером и агрессором, а стал тем, кто сумел покорить земли одну за другой при помощи слов, за исключением лишь трёх сражений. Обычно он, прибыв со своим войском на очередную территорию для завоевания, предлагал ее правителю один из тех вопросов с иллюзией альтернативы ответа, которые мы используем сегодня в стратегическом диалоге: «Ты предпочитаешь, чтобы я разрушил твой город и уничтожил весь твой народ, или же ты предпочитаешь остаться в роли короля от имени Александра, платя лишь дань, но при этом оставаясь правителем?». Таким образом он выиграл большинство сражений, не вступая в битву, а пользуясь искусством убеждения [Ардри, 1986].

Посвятив более двадцати лет разработке неординарных способов стратегического вмешательства в отношении именно тех патологий или организационных проблем, в которых традиционная логика не срабатывает, используя методологию познания проблем посредством их решения [Нардонэ, Вацлавик, 1990; Вацлавик, Нардонэ, 1997; Нардонэ, Рампин, 2002; Нардонэ, Салвини, 2004; Нардонэ, Портелли, 2005], мне удалось сформулировать модель неординарной логики1. Речь идёт о модели, основанной на эмпирическом, экспериментальном процессе, а не только на теоретических предположениях. Подобная модель не была разработана ранее, потому что, как уже говорилось выше, даже самые просвещённые ученые-логики остановились в шаге от неё. К примеру, Ньютон да Коста, первый математик, создавший модели параконсистентной логики2, формальным образом описал логики веры, противоречия и парадокса [да Коста, 1989а, 1989б], но он никогда не преобразовывал все это в оперативные указания; он остановился на теоретической формулировке, используя язык математической логики. Наше знакомство состоялось, когда он приехал в Италию. В то время я уже был психологом, но продолжал заниматься философией науки и написал первую книгу по краткосрочной стратегической терапии. Когда да Коста прочёл её, он сказал мне, что впервые увидел свои математические теории в применении. Возникла своего рода идиллия, мы стали рассуждать об идее стратегических логических моделей, в которых в качестве строгих инструментов использовались бы противоречие, парадокс, вера, самообманы, самопредсказания, пророчества и целая серия элементов, относящихся к неклассической логике. Это стало зародышем того, что сформировалось впоследствии, ведь мы говорим о событиях двадцатилетней давности. С тех я продолжил развитие этой идеи не на уровне теории, а на уровне вмешательства, разрабатывая терапевтические стратагемы, опирающиеся на неординарную логику, для большинства самых серьёзных патологий и создавая протоколы терапии, характеризующиеся строгой логической последовательностью, но включающие в себя неординарные способы вмешательства.