Борис Сударов: человек, прошедший через эпицентр атомного взрыва… Встречи на берегу: диалог-путешествие - стр. 14
– Иногда умирают… Очень много работал. Совершенно не отдыхал. А в то лето ещё и страшная жара была… Помните лето 72-го года?
– Смутно, – признался Сударов. – Наверное, я уезжал в отпуск. Поэтому всё прошло мимо меня. А вы всё так хорошо помните? Почему?
– Енгибаров – дорогой мне человек. Мы с ним дружили.
– Дружили? Вы что, были с ним знакомы?
– Да. В той книге, которую я вам подарила, там описано, как мы с ним познакомились. Мне тогда было 17 лет. И мы дружили с ним пять лет – последние годы его жизни.
– Я прочту. Обязательно всё прочту. Очень интересно. Замечательный был артист. Очень жаль, что так рано умер.
– А вы с ним разве не были знакомы?
– Я? Нет, к сожалению. А как я мог быть с ним знаком? Я в цирк редко ходил, точнее – вовсе не ходил. Я ходил в театр.
– Но на Енгибарова ходила вся Москва! В том числе и артисты театров – Высоцкий, Михаил Казаков, Василий Лановой… Его все очень любили. Его невозможно было не любить…
– Моё упущение. Я его только по телевизору видел.
– А он ведь у вас на радио выступал.
– Когда?
– Весной 1970 года. И ещё не раз. Я сама слушала его в передаче, которая называлась «Для тех, кто не спит». Передача шла после полуночи. Енгибаров рассказывал о себе и читал свои новеллы. Он ведь был ещё и писателем.
– Писателем? Я не знал. И передачу эту почему-то не слышал. Вот, вы открываете мне новое. Наверное, это шло через музыкальную редакцию. А я работал в литдрамвещании. Я не знал, что он был писателем.
– Я дам вам прочесть свою книгу о Енгибарове.
– Вы написали книгу о нём?
– Да. Вообще, у меня шесть книг о нём. Две поэтические и четыре книги прозы.
– Шесть книг о Енгибарове?! А зачем так много? Почему нельзя было одну написать?
– А они все разные. Когда я написала первую, я думала, что это – моя единственная книга о Енгибарове. Повесть «Не прощаюсь с тобой» – это история нашей дружбы. Потом, через много лет, я написала его художественную биографию – «Леонид Енгибаров: Клоун глазами поэта». Затем – «Мим, говорящий с вечностью» – потому что много материалов оказалось не вошедших в первые книги. Плюс моя дружба с его пражским внуком Петером – это отдельная история, как бы книга в книге. А кроме того, у меня есть роман «В свете старого софита», который посвящён не только Енгибарову, а целой эпохе жизни, и там о многих интереснейших людях конца 60-х, начала 70-х годов рассказано, но Енгибаров всё-таки в центре повествования. Каждый раз, когда пишу о нём, я думаю, что это – моя последняя книга о Енгибарове. А сейчас у меня набралось материала ещё на одну.