Борджиа - стр. 25
– Куда подевался синьор Джакомо?
– Он только что ушел, монсиньор, – ответил хозяин, согнувшись в глубоком поклоне.
Внезапное проявление глубокого почтения удивило Рагастена.
– О! О! – сказал он, хватая хозяина за ухо. – Да ты все видел?!
– Монсиньор, простите меня… Но вы легко извините бедного хозяина гостиницы, не знавшего, что за господин оказал ему честь, поселившись у него…
– Ладно! – прервал его Рагастен. – Не объяснишь ли ты мне, что все это означает?
– Это означает, что теперь я знаю то, чего не ведал раньше: под моим жалким кровом поселился союзник … друг, а может быть, и родственник одного из самых блестящих и грозных римских синьоров. А знаю я это, потому что синьор Джакомо, только что вышедший отсюда, известен как доверенный человек Лукреции Борджиа… Он интендант Веселого дворца.
При этих словах, произнесенных с дрожью и в сильном волнении, хозяин, пятясь, вышел из комнаты, кланяясь, казалось, ниже уровня пола. Рагастен глубоко задумался. Потом, тряхнув головой, вышел в конюшню, оседлал Капитана, потом вспрыгнул в седло с легкостью человека, предчувствующего улыбку судьбы. Он пустил лошадь шагом в направлении Флорентийских ворот, через которые он накануне въехал в Вечный город.
Перед собой он оправдывал прогулку тем, что надо предупредить Примаверу о готовящемся против нее злодеянии. На самом-то деле Рагастен жаждал новой встречи ради единственного счастья – созерцать девушку.
Он сжал коленями бока Капитана, словно надеялся спасти ее, побыстрее оказавшись на месте вчерашней встречи. Умное животное поняло седока и перешло в галоп, не дожидаясь шпор. Так Рагастен добрался до места, где он встретил Примаверу, которую преследовал монах Гарконио. Здесь она приблизилась к шевалье и попросила о помощи.
Рагастен помчался дальше, напрямик через поля, направо – к тому месту, где повернула Примавера. Вскоре он оказался на опушке оливковой рощицы, и ему пришлось спешиться, так как из земли тут и там торчали корешки, пробившие почву, чтобы дать жизнь новым растениям.
Рагастен добрался до ручейка, струившегося под деревьями. Здесь он остановился, разнуздал Капитана и дал ему напиться. Потом он подумал о себе, вытащил из седельного ранца краюху хлеба, кусок холодного мяса и бутылку белого вина в ивовой оплетке. Он поставил вино охлаждаться в ручье, а сам принялся за мясо.
– Чудесно! – вслух восхитился он. – Какая прелестная рощица! А что за дивный ручей! Не хватает только наяды или нимфы.
– Вы ее просто не видите! А она сидит почти рядом с вами, – ответил ему чей-то чистый голос. Потом раздался смех.