Большой секрет умницы Софии - стр. 40

Он осмотрелся, пытаясь понять, куда пристроить пальто. В тишине раздалось шипение. Кошка стояла, напружинившись, и издавала такие странные звуки, каких от нее не слышала даже Альма в худшие дни.

– Кто это? – Рэнсвод изогнул брови.

Химера в замшевом пальто! Кошка у меня живет, а что шипит, как сиплая змея, так у нее изредка случаются помутнения рассудка.

– Это Дусэя, – назвала я питомицу полным именем, посчитав, что домашнее «Дуся» звучит несолидно.

– Что за странное имя?

– Оно не странное, а иностранное. Ай-тэрийское! У него даже перевод есть.

– Какой? – искренне заинтересовался Рэнсвод.

Как неудачно соврала! Вообще-то, имя кошке придумала Альма. Я до сих пор не была уверена, что она не назвала мою хвостатую подружку неприличным ругательством.

– «Подаренная судьбой», – на ходу сочинила я и шикнула на кошку: – Дусэя, прекрати вести себя как хулиганка! Знаете, она не очень любит незнакомых людей. Вообще, она в принципе людей не очень любит.

Исключительно канареек, чужую колбасу и мужские мокрые носки. Понятия не имею, как она их воровала в соседнем крыле, но по весне я обязательно находила под кроватью погрызенный носок. К счастью, кошка тащила только выстиранные, пахнущие щелоком. Не удивлюсь, если по мужскому общежитию ходила какая-нибудь дурацкая байка о грабителе с подозрительными предпочтениями.

Дуся решила, что достаточно устрашила захватчика, и направилась его обнюхивать. Заинтригованный, Рэнсвод с интересом следил, как хвостатое существо, вытянувшись длинным телом, с опаской тянется носом к его модным брюкам.

– Она очень породистая! – упреждая вопросы, уверила я, хотя по простецкой морде Дуси, особенно когда она выразительно шипела, легко вычислялось, что ни один благородный предок в ее родословной не отметился. – Настоящая аристократка.

– В общем, выудили себе аристократку в помойном коробе, – резюмировал он. – Если вы не в курсе, то породистые кошки трехцветными не бывают.

Если все знаешь о кошках, господин магистр, зачем спрашиваешь? Заведи собственную, голубых кровей, и критикуй хоть с утра до вечера, что уши не торчком и окрас не соответствует строгому канону прекрасного.

– Почему же сразу в помойке? – обиделась я за любимую подружку. – Корзинка стояла возле короба. Так что не считается!

– Конечно, вы просто обязаны подбирать брошенных котят, – со вздохом пробормотал магистр, и почему-то стало ясно, что это не комплимент. – Она хотя бы химера?

– Ну… повадки у Дусэи, как у двуликой химеры, – уверила я. – У вас тоже есть кошка?

– Рыбки.

Странно, что не крокодил из зоопарка Эл-Бланса.