Большой ринг Геннадия Шаткова - стр. 6
Через год мы переехали в Горький. Там во дворе нашего дома собирались ребята старше меня по возрасту.
Однажды я заметил, что они поднимают какой-то заржавелый металлический предмет с двумя шарами на концах. Я подошел ближе и услышал слово «гантель». Так вот какую штуковину хотел мне подарить дядя Боря!
Ребята по очереди выжимали гантель. Некоторым удавалось сделать это по пять раз. Самый сильный выжимал восемь. Он-то, заметив меня, предложил, насмешливо улыбаясь:
– Не желаешь ли показать силенку? Занятная штука!
Я нерешительно взялся за гантель. Поднял на плечо. А парень еще шире заулыбался:
– Ну, смотрите: сейчас этот силач десять раз подымет…
Закусив губу, я выжал гантель. Он считал:
– Два… Вот здорово!.. Три… Смотри не надорвись… Четыре… Бросай, а то отвечать за тебя придется… Пять… шесть…
Тут он перестал считать и с каждым разом все шире открывал рот. Когда я бросил гантель, выжав ее пятнадцать раз, ребята кинулись ко мне:
– Вот это да! Силен!
Они щупали мои мускулы, которые, казалось, надувало еще больше мое мальчишеское тщеславие. Только вожак, чувствуя, что его авторитет безвозвратно падает, сказал, стараясь придать безразличное выражение своему лицу:
– Подумаешь! Он, наверное, тренируется… Этак и всякий сможет!
И унес гантель к себе домой.
Я же единогласно был признан вожаком. Это была нелегкая должность. Мне нередко приходилось поддерживать свой авторитет путем демонстрации силы.
Очень любил я бороться сразу против двоих-троих и, помню, довольно часто выходил победителем.
Были и другие «методы» поддержания своего авторитета среди мальчишек. Ленинградские ребята, приехавшие, как и я, в Горький, часто хвастали тем, что лично знали известных спортсменов. Не удержался от искушения и я. Когда газеты в декабре 1944 года сообщили, что Николай Королев взял реванш у Евгения Огуренкова и вновь стал абсолютным чемпионом СССР, я сказал, заложив руки в карманы:
– Я знал, что Королев возьмет реванш. Я слышал, как он сам говорил об этом в Ленинграде…
Мое личное общение с чемпионом произвело неотразимое впечатление. Ребята смотрели на меня с благоговением. Авторитет мой поднялся неизмеримо. Кто мог знать тогда, что я действительно познакомлюсь с Королевым и он станет моим другом и наставником? Сейчас это меня утешает – я обманул ребят как бы только наполовину… В конце войны мы вернулись в родной Ленинград.
Я учился уже в седьмом классе, играл в баскетбол, выжимал гантели. Тогда-то я и познакомился с Амундсеном.
Я очень увлекся путешествиями. Часами разглядывал географические карты, просматривал по ним пути известных мореплавателей, отыскивал незнакомые острова, моря, заливы. Меня потянуло к географии.