Большой лес. Возвращение - стр. 30
Никаким африканцем он, конечно, не был, просто отсвета палатки не хватало для освещения лица, хотя оно и без того было тёмным. Возможно, начальник охраны лагеря исследователей вернулся из отпуска с южных морей либо где-то работал недавно, опять-таки на юге страны, где и загорел.
– Это всё? – спросил Колесников.
– Остальное представляет собой гостайну, – ровным голосом ответил Дорохов. – Можете позвонить в контору и убедиться.
Колесников вернул удостоверение.
– У меня предписание командования не допускать на территорию данной особой зоны никого, в том числе и вашу… мм-м… контору.
– И над вашим командованием есть люди, имеющие право отдавать ему распоряжения.
– Тем не менее прошу вас и вашу команду покинуть этот район. В противном случае имею приказ выдворить вас силой.
Дорохов усмехнулся:
– Кажется, я понял, кто отдал вам приказ. Генерал Точилин, не так ли?
Колесников кивнул:
– Да, он.
– Генерал Точилин всего лишь командир спецназа «Ураган», но не министр обороны и не президент. Возвращайтесь и передайте ему мои слова: если он не хочет схлопотать кучу проблем, пусть занимается своими делами, а мы будем заниматься своими.
– К сожалению, мне приказано немедленно…
Майор сделал знак пальцем, и из темноты за спинами дюжих бойцов «Урагана» выдвинулись три тёмные фигуры. Специальными удушающими приёмами они захватили шеи спецназовцев. Послышался угрожающий голос Редошкина:
– Не дёргайся, шею сверну!
Четвёртый спутник начальника охраны лагеря вскинул было автомат, но шагнувший к нему Сергей Макарович положил ему руку на ствол АШ и покачал головой:
– Не советую, дружок. «Громовцы» в таких ситуациях не станут церемониться.
Он имел в виду бойцов подразделения «Гром», принадлежащего ГРУ.
Колесников неуверенно оглядел свою команду.
– Вы понимаете, что оказываете сопротивление военному СОБРу?
– Мы просто отстаиваем свои права, не более того. И приказ генерала Точилина для нас не имеет значения. Мы тоже при исполнении. Возвращайтесь в лагерь, и пусть генерал обсудит ситуацию со своим и нашим руководством. Что оно прикажет, то мы исполним. Парни, отпустите их.
Редошкин, Матевосян и Мерадзе отпустили собровцев, отступили к Амнуэлю, Карапетяну и Веронике, стоявшим за спиной Максима.
Колесников посмотрел на них, что-то решая, однако глянул на Максима, готового к боевой работе, и настаивать на своём праве «качать права» не рискнул.
– Лейтенант, уходим.
Сопровождавшие полковника бойцы СОБРа отступили к вертолёту. Хлопнула дверца кабины, взвыли двигатели винтокрылой машины, поднялась метель, и Ми-8 унесся в тёмное вечернее небо.