Большое жюри - стр. 13
Лесной поставил на стол недопитый бокал.
– Вижу, вы настроены серьезно. Ну, хорошо, давайте так и поговорим. Только сразу предупреждаю, скажу вам не все. Не потому, что хочу что-то скрыть, а потому что не имею право. Да и нужно ли всегда знать все? Вы никогда не задумывались над этим вопросом?
– Никогда. Но мне кажется, что знать лучше все.
– Это только кажется. Ладно, вас интересует совсем другое. Некоторое время назад ко мне обратились с просьбой порекомендовать кого-то на место председателя жюри.
– Вам объяснили, почему?
– Примерно так же, как и вам.
– Откуда вам известно, что сказали мне?
– У этих людей слишком мало воображения, чтобы всякий раз придумывать новый вариант. К тому же он близок к правде. Хотя, сомневаюсь, что это вся правда.
– То есть, тот вариант, что сообщили нам, на самом деле, далек от действительности.
– Вовсе нет, – пожал плечами Лесной. – Вы плохо меня слушаете.
– Простите, коли так, просто я поглощен своими мыслями. А вы выражаетесь сознательно неясно. В отличие от своих статей, где все разложено по полочкам.
– Тогда что вы хотите знать, Всеволод Леонидович?
– Почему вы порекомендовали меня? Столько других достойных лиц. Разве не так?
Лесной вдруг сделался серьезным.
– Вы правы, достойные есть. Правда, их, мягко говоря, маловато, можно по пальцам сосчитать. Я перебирал в памяти всех, кого было можно. И решил, что вы подходите лучше других.
– Я благодарен вам за это, но я по-прежнему мало что понимаю.
– Жаль, я надеялся, что вы поймете без моих объяснений. Но коли нет, придется пояснить.
– Сделайте одолжение, Виктор Александрович, – насмешливо произнес Ланин.
Но Лесной, казалось, не обратил внимания на его тон.
– Вы помните, что я организовал этот кинофестиваль. И довольно долго руководил его организационным комитетом.
– Как я могу такое не помнить.
– Вы хотите меня спросить, чего я хотел, что добивался?
– Вы предвосхитили мой вопрос.
– Мне хотелось остановить сползание нашего кинематографа в пустоту. А это такая консистенция, из которой уже не выбраться. Скажите, что это чистой воды идеализм. И будете правы. Но разве идеализм не является обратной стороной цинизма. Мы же сегодня все циники, чем и гордимся. Но в глубине души понимаем, насколько все это ужасно.
– Но впервые годы так все и было, это был хороший фестиваль. Я гордился, когда мой фильм первый раз попал в конкурсную программу. И даже был отмечен поощрительным призом.
– Я помню тот фильм, честно говоря, очень посредственный.
Ланин почувствовал сильное раздражение. Он считал эту картину одной из своих творческих удач. И ему казалось, что и Лесной был солидарен с ним. А оказывается, все не так.