Больше никогда - стр. 59
Порой я ощущала его отголоски, глядя, как переодеваются братья, или случайно оказываясь у них в руках во время ежедневных тренировок. Ариэль, как-то после бани поймав на себе мой поплывший и задумчивый взгляд, сделал губами «чмок» и подмигнул, тут же получив за это мокрым полотенцем по спине.
Амариэль был сдержаннее, и один раз я даже попросила его попозировать, когда мне взбрело в голову научиться рисовать. Сидел, слегка прикрытый простыней, и даже пошлого взгляда на меня не бросил. Зато Ариэль старался за двоих, испоганив мне все вдохновение.
Он вообще быстро обвыкся на новом месте и перенял от местных ребят уйму дурных привычек: строить глазки всем встречным девицам, грубить, показывать дурные жесты и даже воровать – по крайней мере, с лотков на базаре. В дурных жестах он был особенно хорош, и часто, сцепившись с Гахратом, они вдвоем выдавали такое немое кино, что мне только попкорна не хватало.
Гахрат рвал и метал. Из-за нашего спора он больше не мог говорить, и матушка окончательно турнула его с военной должности. Теперь он помогал по двору, и все женское население вовсю трудилось над тем, кто острее его подколет. Впрочем, Гахрат потихоньку старел, и становился спокойнее. К тому же, лезть на рожон, выражаясь исключительно жестами, было сложно. Без своих выходок он стал куда более приятным человеком. Это, всем на удивление, оценила Феня, и к зиме Гахрат окончательно переехал к ней и стал превращаться в обычного брюзгливого, но в душе довольного жизнью старичка.
- Даже скучно без него, - пожаловалась я как-то. – Все вокруг меня стареют и взрослеют. А я будто не меняюсь.
- Да, ваш народ мало живет, - подтвердил Ариэль. – Вот и торопится познать все этапы жизни. Кроме тебя, почему-то. Ты и правда не меняешься.
- Что, даже внешне? – не поверила я. Мне-то показалось, что за осень я чуть-чуть отъелась. Ариэль демонстративно смерил меня липким взглядом, который он ежедневно тренировал на моих сестрах.
- Чуть-чуть, - признал он. – За полгода вот на столечко грудь увеличилась.
Он показал между пальцами пару миллиметров.
- Иди к черту, - я стукнула его подушкой. Он выплюнул случайно попавшее в рот перышко и добавил:
- Ну ладно, признаю: еще немного ввысь подросла. Теперь ты мне до уха.
- Больше, наверное, не вырасту, - вслух подумала я.
- И не нужно, - Амариэль вернулся, принеся с собой горячий чайник и кружки: за окном бушевала зима, и хотелось немного погреться перед сном. – Тебе теперь в ширину расти надо. Бедра пошире, плечи помягче, грудь опять же…
- И ты туда же, - возмутилась я, уползая от них в темный угол, заваленный холодными подушками.