Больше, чем враги - стр. 39
– Меня опять навещал Марк Грен, – как бы между прочим сообщила я. – Дважды.
– Зачем? – резко спросил Двин. – Что ему от тебя понадобилось?
Я пожала плечами.
– Теплые вещи привез, продукты. Расспрашивал о жизни в лагере. Никаких вопросов о покушении не задавал.
Здесь я, конечно, немного лукавила. Но мне отчего-то не хотелось рассказывать Двину о своем разговоре с Марком.
– Тебе не кажется это странным, Тиа? Спустя три с половиной месяца после суда в лагере неожиданно появляется Грен, привозит тебе передачи и ни о чем не спрашивает. Весьма и весьма подозрительно.
– Не знаю, – медленно произнесла я. – Я действительно не знаю, чем он руководствуется. Он ведет себя так, будто не было последних десяти лет и мы снова те юные Тиали и Марк, которые считали, что их любовь будет вечной.
Двин схватил меня за руку.
– Тиа, – голос его звучал встревожено, – Тиа, он домогался тебя?
Я едва не рассмеялась. Скорее уж я домогалась Марка. Впрочем, об этом Двину знать необязательно.
– Нет, что ты. Мне кажется, такое поведение вообще не в характере Марка. Сомневаюсь, чтобы ему когда-либо приходилось кого-либо домогаться.
Мой друг неодобрительно поджал губы.
– Да, скорее уж ему приходилось отбиваться от желающих женить его на себе. По-моему, ты единственная, от кого он получил отказ. Я горжусь тобой.
Я сдержанно улыбнулась. Поводов для гордости у Двина не было. Десять лет назад Марку отказал мой отец, а я совсем недавно предлагала ему себя сама. Я вспомнила его слова о том, что у нас все будет потом, после моего освобождения, и внутри сладко заныло, а щеки вспыхнули. Ну погоди, Марк Грен, вот выйду на свободу и припомню тебе эти слова!
Двин принял мою улыбку за одобрение его слов. Он бросил еще парочку язвительных замечаний в адрес Марка, но затем я его остановила.
– Мы не можем все свидание говорить о Грене. Расскажи лучше, как наши дела?
Хорошее настроение друга мигом испарилось.
– Я пока еще топчусь на месте, Тиа. Впрочем, ты сама велела быть осторожным и просто наблюдать. Хорошо еще, что наши финансы почти не пострадали. Несколько сделок сорвалось, конечно, но это не столь страшно. Похоже, все действительно объясняют твой поступок временным помрачением рассудка. Я даже слышал сплетню, якобы тебя поместили в лечебницу для душевнобольных.
Слышать его слова было, конечно, неприятно, но я была готова к чему-то подобному. И потому произнесла спокойно:
– Хорошо. Значит, выжидаем дальше?
Мне удалось уговорить Дока задержать Мышку в лазарете подольше.
– Здесь тебе не дом призрения, Дамочка, – ворчливо выговаривал мне он. – Я не могу быть защитником всех сирых и убогих.