Большая книга ужасов – 79 - стр. 54
Проклятый лес просматривался почти насквозь: я видела красную крышу нашего домика, а ничего похожего на человеческую фигуру на ногах не видела. Если домик в той стороне – значит, ночью я потеряла Лысого чуть правее… Повернула. Резанула больная нога. Бежать по этим корешкам получалось не очень, но я не могла идти спокойно. И еще я орала. Мне хотелось, чтобы меня услышали как можно дальше, пусть даже на том берегу, потому что здесь нельзя одному без помощи. И в тот момент мне казалось, что во всей округе нет совсем никого. Кроме меня. И женщины, пахнущей тряпкой.
Маленький лес показался мне бесконечным. В нескольких шагах от того места, где я вчера потеряла Лысого, я притормозила. Больше всего хотелось проскочить его на лету, но я заставила себя встать и посмотреть. Тропинка уже была истоптанная, по обочине валялись комки мокрой хвои вперемешку с листьями. У нее был характерный ржавый цвет и странный запах, и я догадывалась, почему она мокрая. Впереди уже виднелись поломанные кусты. Примятые ветки выпрямились за ночь, а сломанные болтались как лапы гигантских пауков. На одном листе красиво засохло пятнышко крови. Я обошла сломанные кусты вокруг – нету. Очень хорошо, что нету. Я побежала в другую сторону.
Бежала и орала, в надежде, что хоть кто-то меня услышит. Ноги не слушались. Я боялась увидеть то, что ищу, боялась найти Лысого. Я мечтала найти его живым и молилась о чуде. Я на бегу шарила глазами по дорожке и кустам и выдыхала каждый раз, когда лежащий на земле предмет оказывался всего лишь поваленным деревом.
Я выскочила к лодке с ее красной полосой на брюхе и этой жуткой цепью. Не знаю, зачем я стала закидывать ее ветками. Я должна была хоть что-то делать. Должна была. Лысый.
Я опять завопила, и что-то больно дернуло меня за плечо. По носу шаркнули ветки, и больно ударил борт лодки. Я успела инстинктивно повернуть голову – и увидела Бада.
Он стоял надо мной, держа за вывернутую руку, и морда у него была злющая.
– Ты чего?!
Он не мог мне ответить: обе его руки были заняты.
Самое время сказать, что мы все можем общаться только жестами. Ну, кроме учителей: Лена с Лысым болтают – не заткнешь, а мы можем только орать. Мы прекрасно слышим и понимаем – кто по-русски, кто по-французски, кто оба языка, – а вот говорить не можем. Лена говорит, что у нас какая-то особенная форма нёба, которая не позволяет нам быть как все. Она специально собирала нас таких в одну школу, чтобы мы не чувствовали себя одинокими. Она же и учила нас языку жестов, чтобы мы общались между собой и могли ответить учителям. Еще мы немного знаем морзянку. Но так, на уровне «Дурак! – Сам дурак».