Большая книга ужасов – 79 - стр. 50

– Стой! – Я опять поймала Лысого за куртку. Он дернулся ружьем в мою сторону, и мое сердце ухнуло в землю. Это длилось одну секунду. Ну две. Это длилось полжизни. Примерно столько, как мне казалось, я пролежала в африканском госпитале с сервалом. Моя голова много лет забывала, что такое пуля, а мое плечо помнило, как будто это было вчера. Его скрутило, вывернуло, старая боль вырвалась на волю и отдавала куда-то в грудину, от этого перед глазами опять забегали разноцветные зайчики. Ноги стали ватными. Я сомкнула пальцы на куртке Лысого и, как тогда, провалилась в яму.

– …Нашла мешто и время! – Лысый сидел на земле рядом со мной, держа фонарь зубами и водя ружьем туда-сюда. – Поднимайшя шкорей.

Голова еще кружилась. Я вцепилась в его штанину и села. Разноцветные зайчики разбежались, луч фонаря истерически прыгал по стволам, от этого в глазах все равно рябило. Листья шелестели на ветру, а за спиной хрустнула ветка.

Лысый направил ружье туда, я еле успела уклониться, чтобы не получить по физиономии. Вскочила. Лысый прицеливался и шумно дышал ртом, сопя и пыхтя через зажатый в зубах фонарь. Луч освещал только стволы и ветки. Я вглядывалась в этот освещенный пятачок и ничего не видела.

– Вошьми.

Забрала фонарь. В глубине леса тут же послышался шорох, как будто тот, кто подкрадывается, воспользовался замешательством и сделал под шумок еще шаг. Я водила фонарем по стволам туда-сюда, вниз вверх и не могла ничего разглядеть.

И тут кто-то прыгнул прямо ко мне. В шаге от меня шаркнули сосновые иглы под чьими-то тяжелыми ногами, грохнул выстрел, и я побежала.

Ветки царапались. Хвоя впивалась в ноги. Я не видела, не слышала, не чувствовала. Ноги бежали сами собой, и я не могла их остановить. Только зажмуривалась, чтобы ветка не попала в глаза, и не разбирала, куда бегу.

Споткнулась. Откатилась под ближайшее дерево. Я старалась тише дышать, а все равно пыхтела как паровоз. Я слышала только свое дыхание, ну да, это же уши заложило от выстрела. Пройдет. Стволы чернели перед глазами одной широкой простыней, только мятой. На земле чуть выделялись пятна старых листьев и хвои. Неба почти не было видно за ветками. И ничего не слышно. Я вжалась в ствол, надеясь, что если я ничего не вижу и не слышу, то, может, и меня не найдет эта тварь. И Лысый не найдет. А он точно ищет. Бегает по лесу и орет, привлекая внимание твари.

Я подняла голову и попыталась вспомнить, с какой стороны я прибежала. Справа что-то шевелилось. Оглянулась – ветка. Сломанная мной ветка еще покачивалась – значит, надо возвращаться туда, пока Лысый не начал орать.