Большая книга ужасов – 72 (сборник) - стр. 36
И кто его окликнул? Или показалось?
Так уже было, вдруг вспомнил Саша. Позавчера… нет, позапозавчера он шел поздним вечером от Витька, забрел в парк, и кто-то заорал точно таким же голосом: «Александр!»
Саша откликнулся, а потом…
Что потом?
Не помнит! Он опять не помнит!
Саша снова сунулся в куст, однако там ничего не оказалось, кроме самых обыкновенных веток и листьев. Пахло землей и травой, пахло древесной корой – несколько веток были сломаны.
Значит, в очередной раз показалось?
И вдруг Саша остро ощутил, что упустил какой-то шанс. Шанс понять то, что оставалось непонятным вот уже который день. Шанс вспомнить то, что толклось в голове, не давало покоя – и никак не вспоминалось. Шанс отличить то, что чудилось, от реальности. А главное, шанс совершить… что? Он не знал, не понимал этих слов, но оно отчетливо прозвучало в голове, как если бы кто-то шепнул его вкрадчивым и в то же время мрачным голосом, как тот, который окликал его по имени. Сожаление от потерянного толкнуло Сашу вперед. Он без раздумий всунулся в куст, зажмурился, потому что чуть не выткнул глаз веткой, и заорал что было мочи:
– Александр! Я Александр!
Что-то словно бы ударило его в лицо: ударило волной ветра, солнечного жара, людского гомона. Он открыл глаза – и обнаружил, что стоит на широкой дороге, казалось сложенной из разноцветных осколков стекла, камня, разбитых зеркал… как мозаика! У Саши закружилась было голова, но это неприятное ощущение тотчас прошло, и он увидел перед собой просторную каменную площадь, окруженную развесистыми деревьями и строениями с колоннами. Солнце садилось, очертания домов таяли в тени, но Саша разглядел, что на площади кое-где возвышались беломраморные статуи, увенчанные венками. Рядом стояли корзины с яблоками и виноградом. На площади толпились люди в странных длиннополых или очень коротких одеждах тускло-белого цвета. Дети вообще бегали голышом.
Было такое ощущение, что Саша видит картинку с какого-нибудь сайта по истории… по истории Древней Греции. Ну конечно! Всяких древнегреческих картинок он нагляделся о-го-го сколько, особенно тех, которые касались одежды, и сейчас сразу распознал хитоны и пеплосы, гиматионы и хламиды[4].
Но сейчас перед ним были не картинки – сейчас перед его глазами разворачивалась живая жизнь. Некоторые люди были босы, некоторые обуты в кожаные сандалии. Саша слышал голоса, причем, как это ни удивительно, понимал каждое слово чужого языка.
Из разговоров стало ясно, что люди нетерпеливо ждут появления какого-то человека по имени Александр.
– Александр? – пробормотал Саша. – Кто это?