Большая книга ужасов – 56 (сборник) - стр. 17

– Бабло гони. – Череп курил, развалившись на скамеечке.

Сашка пошарил в заднем кармане, достал мелочь, пару смятых десяток – всю сдачу, законно присвоенную им после посещения магазина.

– Ты че нам тут суешь, чмошник?! – подскочил, выслуживаясь, Сява. – Ты че тут медяками трясешь?! Ты че, думаешь, мы бомжи – медяки твои подбирать?!

– Заткнись, – спокойно оборвал Череп. – Бабло – всегда бабло. Пригодится.

Шрек тоже поднялся, пошевелил широкими плечами, привалился к стеночке с другой стороны от входа.

«Будут, – похолодел Сашка, – будут бить!»

– Че так мало? – деловито осведомился Бита.

– Нету больше. – Сашка сам вывернул карманы. – Все, что было, пацаны, голяк.

И замер, неловко вытянув вперед ладонь, на которой лежали деньги.

– Бедненький, – хихикнул Бита и снизу наподдал по Сашиной руке, так что рубли и прочая мелочь брызнули во все стороны и зазвенели, раскатившись по углам беседки.

– Че уставился? Подбирай, – приказал Череп.

Сашка наклонился и тут же получил от Биты несильный, но обидный пинок под самый копчик. Ткнулся носом в доски, поднялся. Молча подобрал десятки, встал на четвереньки и заглянул под скамейку, где поблескивали рассыпавшиеся монеты.

– Туда неси. – Череп ткнул окурком в сторону Биты. – Вон, ему.

Биту Сашка боялся не меньше Черепа. У Биты глаза были такие, будто в каждом сдохло по кошке. Бита был подлый, Бита бил лежачих, Бита нападал сзади, Бита никого не жалел.

Тупой, но добродушный Шрек на его фоне смотрелся как мать Тереза с фигурой борца сумо.

Униженно приседая, наклоняясь за монетками, на полусогнутых, Сашка, не решаясь поднять взгляд, подошел к Бите и ссыпал деньги ему в руку.

– Че, боишься? Мы ж не кусаемся. – Бита дружески хлопнул его по плечу, сунул деньги в карман. Сашка быстро вскинул на него глаза. Бита тонко улыбнулся и коротко ткнул ему кулаком в солнечное сплетение.

Сашка, конечно, ожидал от него какой-нибудь подлянки. Поэтому рухнул сразу, с готовностью, не потому, что ему стало больно, а чтобы меньше били. Сжался, ожидая, что сейчас «прилетит» удар ногой. Но – не «прилетел».

– Че разлегся, баклан? Тебя че, спать сюда звали?

– Приходи к нам, тетя-лошадь, нашу детку покачать, – просюсюкал Бита под общий жизнерадостный ржач.

Мозг у него, похоже, ядовитый, как склад химического оружия. И водятся там не тараканы, а скорпионы с тарантулами. Шрек, вон, ржет громче всех, безмозглый, как кастрюля. С Сявой тоже все понятно – шакал, шестерка, кусок холодца. Подхихикивает. А у Черепа, определенно, вместо мозга в голове кирпич, и мысли у него, наверно, кирпичные…