Большая книга ужасов – 4 (сборник) - стр. 28
Ни в кухне, ни в подсобных помещениях никого не было. Анджей приоткрыл дверь и заглянул в магазин. Мама, как обычно, стояла за своим унылым прилавком.
Когда покупатель ушел, Анджей бросился к маме. Она обняла его и поцеловала.
– Помощник ты мой… – ласково проговорила она и чуть не заплакала. – Что бы мы без тебя делали, сынок.
– Ну что ты, мама, – смутился Анджей.
Но тут же его взгляд упал на новую витрину, сколоченную из свежих досок. Она примостилась в самом углу у окна и не сразу привлекала внимание. Анджей подошел к ней. Да, не зря трудился всю ночь без отдыха отец! Чего только не было тут! «Дезодорант-растирка» – было написано на ценнике под одним пузырьком. Ниже прилагалась инструкция по применению, напечатанная на пишущей машинке. «Индивидуальное средство защиты от вампиров» – по-прежнему значилось под самым первым средством, поступившим в продажу в магазинчике. Серебряные пули, отлитые точно по калибру пуль пистолета Макарова, маленькие рогатки, стреляющие серебряными иглами, рогатки чуть побольше и оперенные серебряные дротики к ним в придачу. Отдельно лежали запаянные флаконы посеребренной воды – и еще много других средств, с помощью которых можно было защищаться от вампиров и даже бороться с ними.
В магазин вошли несколько человек, равнодушно осмотрели похоронные принадлежности и спросили у мамы, правда ли, что здесь продаются средства от вампиров. Мама повела их к витрине, и Анджею пришлось посторониться. В первый раз за все это время, весело распевая на весь дом, он помчался по лестнице в лабораторию, где, как сказала мама, по-прежнему без устали трудился отец.
Так оно и было. Анджей, заглянув в дверь, увидел, как отец, склонившись над бледным, с ввалившимися глазами Стасиком Кошёлкиным, меряет ему давление. Подойдя поближе, Анджей заметил, что руки вампира отстегнуты от кровати. Правда, наручники на них по-прежнему болтаются.
– К вечеру мы его пристегнем, – уверил Анджея отец. – Тем более что сегодня нашему дорогому вампиру Кошёлкину предстоит самая ужасная ночь. Если он выживет, то может наступить излечение. Но если мои расчеты оказались неточны, а пропорции введенных препаратов неверны, Стасика ждет страшная смерть голодного вампира.
– Я верю в вас, – проговорил Стасик, преданно глядя в глаза отцу Анджея.
– Тогда терпи, вампир Кошёлкин. – Отец похлопал его по плечу.
Анджей ревниво сморщился. Но тут же ему стало стыдно – вид у Стасика был очень неважный. Осунувшееся лицо, обтянутое кожей, хоть строение черепа по нему изучай, ввалившиеся воспаленные глаза. Дышал Стасик тяжело и неровно, как очень больной человек.