Большая книга ужасов 2013 (сборник) - стр. 40

Леса стояли тихие, и в полях осела тишина, даже ветер не колыхал травы, звуки умерли, как птицы, время такое, без птиц.

Лето никак не могло закончиться, я сбился со счету дней, а потом и недель, я сбился с дороги и болтался по лесу между деревьями, я не видел людей и стал их забывать, я полюбил одиночество, в одиночестве безопасно. Сначала я видел самолеты. Раз или два в день они пролетали надо мной, некоторые высоко, в километрах от земли, другие – почти цепляя сосны. А потом самолеты исчезли, тишина доросла и до неба, и осталась там только синева, каждый день, впрочем, немного разная. Я не испытывал особых иллюзий, я знал, что рано или поздно они меня найдут. Или я на них наткнусь.

Поэтому я не очень удивился, когда возле растерзанного перевернутого поезда услышал знакомую вонь мертвечины.

Гораздо больше я удивился, когда услышал запах человека.

Потому что я его узнал.

Пугливый.

Мальчишка, который таскал в кармане дракончика, отлитого из дешевой китайской резины.

Мальчишка шагал по шпалам и, кажется, тащил за собой коляску – она по шпалам и лязгала. С каждым шагом он приближался к перевернутым вагонам, он хотел есть, я слышал, как бурчит у него в животе, да и выглядел он не очень – тощий и обезвоженный, я успел мельком заметить. Как он досюда добрался – непонятно. Наверное, повезло. Некоторым в жизни очень и очень везет, интересно, как там Циркач? Хорошо бы…

Пугливый остановился и стал оглядываться, тележку свою бросил.

Возможно, он что-то почуял, все-таки у людей тоже что-то такое есть – чувство скрытой опасности и тому подобное. Чувство чужого глаза. Правильно, сейчас на него целых две пары смотрели.

Перевернутые вагоны, разбросанные вещи, пластиковые бутылки и прочий мусор негромко похрустывали от всползшего в зенит солнца, это тоже было мне на пользу, звуковая завеса.

Тварь ждала. Ветер вроде затих, но воздух все равно перемещался, с закрытой тенью леса опушки он сползал к составу, нагревался на раскаленных вагонах и поднимался вверх, он напоминал мне одеяло, которое медленно, очень-очень медленно тянули над головой. В мою сторону. Поэтому я слышал тварь, она меня не слышала, она медленно кралась вдоль насыпи по той стороне, а я по этой. Между нами был мальчишка, который стоял на шпалах и думал.

Я ждал.

Другого не оставалось. Если я выскочу сейчас, уже ничего не получится. Мальчишка испугается окончательно и задаст деру, тварь кинется вдогон, и перехватить ее у меня уже не получится, не справлюсь я с ней.

Мальчишка вздохнул и снова двинулся в сторону состава, и тут случилось то, чего я не вполне ожидал. Тварь показалась из укрытия. Я предполагал, что она поступит по-другому – нет, сразу, конечно, не нападет, будет преследовать, гнать по лесу, выглядывать из-за деревьев, рычать, запугивать до смерти. Но она показалась сразу, вышла на насыпь, стряхнула с себя мусор, налипший на одежду за дни ожидания, и сказала: