Большая и грязная любовь - стр. 2

Перевернувшись на живот, зарылась лицом в подушку в надежде поспать еще пять минут, но… не повезло.

– Кри-ис! Кри-и-ис! У тебя совесть есть? – Мама кричала с кухни.

Я честно покивала и закрыла глаза, но родительница принялась греметь посудой и… в общем, встать все-таки пришлось.

Неосознанно подражая зомби, доплелась до ванной. Умылась, почистила свои 32 (на самом деле 28, но это мелочи), попутно отмечая, что похмелья как бы и нет. Пристально осмотрела прическу и пришла к выводу, что вчерашняя укладка пострадала не сильно, так что голову можно не мыть.

Впрочем, ее вообще мыть не обязательно – в нашей убогой конторе на такие мелочи внимания не обращают. Наши мальчики только в монитор смотрят, а единственная девочка – Мария Сигизмундовна, шестидесяти трех лет от роду – в наш кабинет вообще не заходит. Мы с ней только в день зарплаты и на корпоративах встречаемся.

– Кри-и-ис!

– Да, да! Иду!

Мимоходом заглянула в кухню – на столе уже дымилась миска овсянки. Я закатила глаза и скривилась – два месяца назад мама прочитала очередную книжку о здоровом образе жизни, и вот. Тот факт, что мой желудок просыпается только к обеду, а завтраком (любым!) банально давлюсь, ее не заботит.

– Крис, ну сколько можно ждать! – возопила родительница. – На работу опоздаешь!

Ну и что? У нас все опаздывают. Это часть корпоративной культуры.

Мысленно ворча, я вернулась в комнату, отодвинула створку шкафа-купе, и… а вот тут меня накрыл шок. Полный и всеобъемлющий.

– А… а это что? – пробормотала я. Потом все-таки опомнилась, заорала: – Ма-ам!

Мама на зов не спешила, я же глядела на ровные ряды вешалок и медленно зверела.

Убью! Нет, знаю, что о маме так нельзя, но убью! Прямо сейчас! И с особой жестокостью!

– Что? – В дверном проеме появилась стройная женщина в аляповатом домашнем халате и бигуди. Лицо моей… чересчур заботливой родительницы, покрывал густой слой сметаны – обязательная утренняя маска.

Я вдохнула поглубже, потом выдохнула и спросила, стараясь не шипеть и не плеваться:

– Мамочка, а где моя одежда?

Родительница одарила озадаченным взглядом, сделала шаг вперед, чтобы заглянуть в шкаф.

– Как где? Вот.

Ее недоумение было настолько искренним, что я растерялась. А мама развернулась и как ни в чем не бывало отправилась на кухню. Только бросила через плечо:

– Пить надо меньше.

Пить? О черт! Во сколько я вчера пришла? Ай…

Мысли о встрече с одноклассницами и задушевных разговорах на лавочке были решительно отброшены, я же не менее решительно направилась за мамой.

– Где мои джинсы?

Вот теперь на меня смотрели пристально, с явным осуждением.