Больной врач - стр. 2
– Не понимаю, о чем вы, и вникать не хочу! Надо закончить этот бесполезный разговор…
Он спокойно перебил меня:
– Тогда сделаем так, как заведено в богатых издательствах.
Я не понял:
– Что вы имеете в виду?
Он объяснил:
– Когда вы хотите издать книгу, то редактор требует первые несколько страниц, и если они его заинтригуют, то возьмется прочитать первую главу. Сейчас я предлагаю нечто подобное. Выслушайте только начало моего рассказа и потом сами решайте: хотите услышать продолжение или нет.
Обрадовавшись легкой возможности отделаться от этого типа, я ответил:
– Хорошо, но я усложню испытание и приму решение, выслушав только первое предложение. Начинайте.
Почему-то мне казалось, что сейчас Николай растеряется, будет искать слова, вспоминать выражения. Но он лишь улыбнулся и сказал без раздумий:
– Знай я в то утро, что вечером умру, не стал бы курить натощак и пить крепкий кофе за завтраком. Честно говоря, в тот день смерть не входила в мои планы…
Я замер в изумлении:
– Вы хотите сказать, что вы уже умирали?
Он улыбнулся шире и ответил вопросом на вопрос:
– Продолжать?
Пару секунд я растерянно озирался, потом сказал:
– Должен признаться, что…
И запнулся.
– Вам лучше включить диктофон, чтобы записать первый рассказ, – подсказал Николай.
– Да, конечно, – согласился я, – вы меня победили.
Порывшись в ящике, я нашел диктофон, вставил свежие батарейки и нажал кнопку записи.
Первая глава
Беспокойное пробуждение
Хотя кто знает, что бы я сделал, зная о надвигающейся беде… Может, задергался бы, выкурил бы две сигареты вместо одной и запил бы кофе бутылкой ледяного пива, которая так соблазнительно посмотрела на меня из холодильника. Потом кинулся бы искать помощь для предотвращения неизбежного.
Так поступили бы многие…
Но плохие предчувствия у нас бывают редко. Меня мучил лишь букет обычного похмельного синдрома: голова бетонная, во рту цемент, глаза как два кирпича в глазницах.
Горло било тревогу о жажде, сердце подавало признаки кардиопатии, а желудок провалился в двенадцатиперстную кишку, где вчерашний алкоголь продолжал коварно метаболировать.
Я подумал: «Интересно, который час?»
Веки открыть не смог. Пришлось их пробивать молотком изнутри.
Пошарив тяжелой рукой, я нашел свой мобильный в заднем кармане джинсов.
Боже! Как же я так напился?! Лег спать в одежде…
Стыдно!
Память предательски стерла вчерашние события оставив огромную черную дыру!
Десять утра.
При попытке встать сразу замерцало предсердие в тахикардии. Этанол атаковал мои нервные окончания…
«Однако похмелье не смертельно», – подумал я и, приложив огромное усилие, присел на кровать.