Богоявленское - стр. 28
Хозяева Машу никогда не обижали, вели себя с ней ласково, но, несмотря на это, в княжеском доме в ней проснулось недоброе чувство. Это было жгучее, всепоглощающее, невыносимое чувство зависти. И с каждым годом, проведённым в усадьбе Сенявиных, оно становилось только сильнее.
Теперь, повзрослев, семнадцатилетняя Маша стала всё отчетливее понимать, что ничего из того, что она каждый день видит в усадьбе и о чём так мечтает, будь то дорогая посуда или шёлковое белье, картины в золочёных рамах или наряды княгини Ольги, её дорогие украшения, да и просто разносолье на обеденном столе, у неё никогда не будет, даже если она станет работать на княжескую семью круглые сутки не разгибая спины. И вместе с этим Маша была лишена возможности удачного замужества. Бесприданница, она отличалась такой непримечательной внешностью, что в свои лучшие годы совершенно не обращала на себя внимания мужчин. И всё-таки она продолжала надеяться на лучшее. Маша готова была поставить крест на своей жизни, лишь бы устроилась судьба её брата Митьки. Она делала всё, чтобы Митька меньше работал и у него оставалось больше времени на занятия в церковно-приходской школе. Теперь ему было уже тринадцать лет, и Маша так мечтала, чтобы он устроился в городе.
А Митька всегда старался не огорчать сестру, учился прилежно, хулиганил в меру и в отличие от Маши никогда никому не завидовал. Он вообще не был на неё похож, особенно красивой наружностью. Ладный и аккуратный, с яркими васильковыми глазами, так неорганичен он был в своей крестьянской жизни, и так неправдоподобно казалось его крестьянское происхождение. Только сам своей красоты он не замечал и с распахнутой душой принимал жизнь такой, какой она была ему дана со всеми радостями и горестями, не желая ничего больше того, что имел от рождения. Наверное, поэтому он так крепко спал по ночам и всегда видел только хорошие сны.
А вот Машин сон всегда оставался беспокойным и чутким. Не убедившись, что в доме всё в порядке, она бы не уснула. Поэтому, накинув на себя старый пуховый платок, опустив босые, растоптанные стопы на земляной пол, она вышла в сени. Шум над головой и гадкий запах гари дали понять, что случилась беда. Соломенная крыша их маленького дома стремительно разгоралась.
Их дом, основа которого состояла из тонкого дерева, вершков двух в отрубе, заплетенного камышом и обмазанного затем глиной, и без того самый бедный в селе, не имевший даже никаких построек на дворе, сгорел настолько быстро, что хозяева его не успели спасти практически ничего из скудного имущества. Теперь, сидя под открытым небом, им только оставалось догадываться, как выживать дальше.